«Умница», – старик тепло смотрит в спину юному созданию, почти любит ее. – «Идеальная позиция».
Он привык быть незаметным, сливаться с людскими массами, его будто не существует. Сколько раз проделывал ЭТО, никто не обратил внимания. Да и кому это нужно? Отстраненные равнодушные москвичи, погруженные только в свои заботы, им все равно.
Из тоннеля слышится предупреждающий гудок, частый стук колес пассажирского состава.
Пора!
Убийца тихо подходит к жертве со спины, встает к ней вплотную, сзади. На лице – безумная ухмылка маньяка. Он замирает, в ожидании сладостного чувства свершения, по силе подобного оргазму (которых он давно не испытывал).
Вот он – момент истины.
– Классно погуляли, – разрумянившаяся Светка с наслаждением втянула ноздрями свежий весенний воздух и встряхнула рыжими кудрями. Мелкие капельки изморози слетели с волос, образуя над головой девушки легкое облачко, как нимб у святого.
– Да ладно, – подруга Ирина снисходительно хмыкнула, жадно затянулась «раковой палочкой» и дохнула сизоватым дымком, – поверь, здесь есть места и покруче.
– Тебе виднее, ты уже на пятом курсе, а я чуть больше года в Москве. Мне тут все в диковинку, любая мелочь. Кафетерий – просто прелесть: уют, полумрак, тихая музыка… А кофе – обалденный… я такого в жизни не пробовала.
– Ладно кофе, не в нем счастье, сердцеедка. Ты ведь заметила, как красавчик у окошка пялился на нашу принцессу? Признайся, он тебе тоже приглянулся?
Света звонко захохотала и прищурила голубые глазищи:
– Да ну тебя, сводница, на уме одни парни. Я на втором курсе всего, мне не до этого, учиться надо. Вот когда получу диплом, тогда и об амурных делах подумаем.
– Дурилка ты. Одно другому не мешает. Кстати, тут неподалеку неплохой ночной клуб, через часок открывается. Пойдем? Оторвемся по-взрослому. Решайся, зануда.
– Нет, Иришка, ты же слышала. К тому же, одета я не по сезону, – Светка зябко закуталась в ярко-желтую ветровку, – а тут дождь вот-вот ливанет. Пора в общагу.
Собеседница отвела взгляд в сторону и разочарованно швырнула окурок на мокрый тротуар:
– Да-а, Кинчева, всегда с тобой так. Конец недели – а ты, как затворница. Как знаешь, неволить не буду. Дуй, грызи гранит науки. А я – в загул, сейчас наши подтянутся.
– Ладно, не дуйся.
– Тебя проводить?
– Зачем? Тут до метро три минуты пешком.