- Леон Кавендиш, сын лорда Тревора Кавендиша, - представился он с таким видом, будто я лишь заслышав его имя должна упасть ниц и облобызать его сапоги, а после лениво поинтересовался. - А ты?
- Маша, - пожала я плечами. - Мария Золотова.
- Значит Ма-ашша, - хмыкнул пижон не отрывая взгляда от моих бедер.
Проклятое платье! Я подавила желание стянуть с окна гардину и укутаться в плотный зеленый бархат с головой. Но вместо этого лишь поменяла позу, скрестив ноги и облокотившись о стойку конторки. Подавишься! Залюбуйся хоть вусмерть!
- А ты симпатичная, - снисходительно оценил парень. - Странно, что я не видел тебя раньше… Как на счет скрасить мой вечерок, Маша? Скажем, сегодня?
Серьезно? Вот же наглый тип! Можно подумать я красавцев никогда не видела! Да весь мужской состав нашей театралки выглядел как Ален Делон и Брэд Питт в одном флаконе. Да и женский тоже. Потому что профессия требовала. А многие даже подрабатывали по модельным агентствам, как моя подруга Ленка.
- Хм, дай-ка подумать, - я сделала вид, что задумалась. - Как насчет никогда? Никогда тебя устроит?
2. ГЛАВА 2
Похоже прекрасное слово “никогда” Леон Кавендиш знал только в сочетании “Мне никогда не отказывают”, ну или “Никогда не надевай белое, не танцуй и…” А, нет, это из другой оперы. Хотя вел он себя в общем-то как истеричка в ПМС.
- Дерзишь? - парень зло прищурил глаза и сверкнул зеленой радужкой с золотым змеиным зрачком, а после плавно и легко поднялся с дивана, подходя ближе. - Думаешь, мне отказывают?
О, ну я же говорила! Пять баллов, Машенька, за догадливость и минус десять за инстинкт самосохранения. Вот что ты теперь будешь делать с этим разъяренным придурком?.. Вышибалы Рафика,как в “Дикой утке”, который одним горбатым носом и сросшимися бровями распугивал охочих до девочек пьяных посетителей, здесь нет.
Зрачок парня вспыхнул золотом, обжигая яростью. А по телу пробежали сотни иголочек, будто ко мне подключили оголенный провод с небольшим, но постоянным током. Зато ладони, наоборот, стали ледяными настолько, что захотелось их потереть, разгоняя кровь.
- Ты будешь моей рабыней, - прошипел чокнутый псих, склоняясь надо мной так близко, что едва не касался губами моего лица. - Будешь бежать по первому щелчку, целовать мои следы и ждать как верная собачонка у дверей моей комнаты. Тебе понятно?