— Степан Николаевич? — удивленно смотрит на меня. — Я еду с вами?
— Ты против? — спрашиваю с улыбкой, открывая ей дверь. Инга ныряет в теплый салон, расстегивая куртку.
— Нет, обычно отправляют водителя, — отвечает она мне, когда я сажусь за руль. Поворачиваюсь к ней, оглядывая ярко красные губы, яркие синие глаза. В штанах снова тесно, и я ничего не могу сделать с этим, никак.
— Сегодня я в полном твоем распоряжении, — говорю ей хрипло, опуская взгляд к этим губкам, которые она нервно облизывает кончиком розового язычка. Черт, я готов взять ее здесь и сейчас. С трудом отвожу взгляд и трогаю машину с места. — Ты голодная?
— Что? — снова удивляется девушка, будто не понимая, о чем я спрашиваю.
— Хочу заехать, взять кофе, ты не против? — снова смотрю на нее.
— Нет, я тоже не успела позавтракать, — отвечает Инга.
— Значит, едем, — говорю утвердительно, поворачивая к кофейне.
Через час мы подъезжаем к стройке, и каждый занимается своим делом. Я решаю вопросы, а Инга делает фотографии. Возимся уже почти два часа, когда Инга говорит, что все сделала. Прощаемся с руководителями стройки и садимся в машину. Инга пытается согреться, видимо замерзла, кутается в свою куртку. Погода мерзкая, сыро и морозно, решаю заехать куда-нибудь на обед.
— Не против пообедать? Освободились рано, я знаю здесь хороший ресторан? — спрашиваю девушку, и она кивает. — Тогда едем.
В ресторане берем горячее и выпиваем пару чаше кофе, согреваясь. Инга с улыбкой смотрит на меня, и я понимаю, что все, финиш, сегодня или никогда. Заталкиваю мысли об Иришке на самую глубину и когда возвращаемся к дому Инги, выхожу из машины, открывая ей дверь.
— Спасибо за вкусный обед, — улыбается Инга, но уходить не торопится, — Не хотите чашечку кофе? — говорит она.
— Хочу, — отвечаю хрипло и иду за ней, поднимаемся в лифте, молча рассматривая друг друга. Инга открывает ключом дверь и входит, пропуская меня. Я оказываюсь в темной прихожей и поворачиваюсь к ней.
— Какое к черту кофе! — говорю тихо и подхватываю ее за талию, припечатывая к стене. Инга сдавленно охает, но не вырывается, лишь поднимает руки, обнимая меня за шею. Наклоняюсь к ее губам и целую, да так, что сносит напрочь голову, ловлю губами ее стоны. Задираю на ней джемпер, касаясь груди под тонким кружевом лифчика, легко касаясь подушечками пальцев твердых сосков.