Иришка проворно начала тянуть джемпер вверх, а я и не подумал закрыть глаза. Смотрел, как она скрыла свое лицо за пушистой белой тканью джемпера, и пялился на произведение искусства, которое возникло перед моими глазами. Идеальная белая грудь в самом красивом обрамлении кремового кружева. Грудь полная, упругая, меня всего тряхнуло основательно, когда к этому добавились белые изящные плечи и собственно, разъяренное лицо Иришки.
— Захар! — взвизгнула она, а я расхохотался и притянул ее к себе, впиваясь в губы. Она ни сколько не сопротивлялась, наоборот жадно прильнула к моим губам, впуская внутрь мой язык и лаская своим.
Я не отказал себе в удовольствии, провел руками по ее телу, сжимая тонкую талию и поднимаясь к груди. Накрыл эту восхитительную грудь своими ладонями и застонал, чувствуя, какая в моих руках красота. Мы целовались, словно изголодались друг по другу. Жадно, горячо. Я провел большими пальцами по твердым соскам, как горошинки и совсем улетел, когда услышал стон Иришки, которая еще крепче впилась в мои губы.
— Кх-х, — раздалось у входа в раздевалку и мы с трудом оторвались друг от друга, глядя затуманенными глазами на вошедшего, — Летать будем или вы и без этого уже того? — сказал Роман, оглядывая Иришку без джемпера. Та словно очнулась и быстро стала натягивать костюм, что-то тихо ворча. Я посмотрел на Романа многообещающим взглядом и тот скрылся, подняв руки вверх.
— Понял, свалил, — сказал он и закрыл дверь.
Я помог Иришке застегнуть молнию, и не удержался, снова легко коснувшись ее губ. Она сердито посмотрела на меня, но ничего не сказала, заплетая волосы в серебристую косу.
— Пошли, — взял я ее за руку и потянул к входу в аэротрубу. Мы вошли в еще одну комнату меньше, где я надел на Иришку шлем, себе тоже и открыл дверь в прозрачную высокую трубу с полом из сетки.
— Ложись, — показал я ей, и она посмотрела на меня, как на ненормального. Вздохнул и лег сам, показывая, как нужно. Иришка легла рядом, вытянув руки, и одну я взял в свою, оборачиваясь к Роману и делая знак большим пальцем вверх. Под нами зашумело, затрещало, и снизу пошел сильный столб воздуха, начиная приподнимать нас с решетки. Иришка рядом что-то пискнула, видимо, но слышал я ее едва, только крепче вцепилась в мою руку и мы полетели.
Наш полет длился всего десять минут, но за это время я успел показать Иришке несколько акробатических трюков, делая сальто и кувыркаясь. Иришка летала звездой, раскрыв руки, и я видел, как она улыбалась. Я немного покружил ее, кувыркнувшись под ней, и Роман стал убавлять напор, вскоре мы снова лежали на решетке. Я вскочил, помогая встать Иришке, и потянул ее к выходу, где стащил с нее шлем.