– Да это немыслимо! Я не хочу обзаводиться сожительницей! Да я тебя вообще не знаю, чтобы к себе пускать! А потом что будет? Через пару лет привыкнем, через пять поженимся, через десять я буду счастливым отцом тройняшек?! А-а-а! Да я лучше в ад отправлюсь!
– Так я тебя туда и зову, – тихо прокомментировала Трина. – Насколько я поняла, этот термин для описания черной империи здесь применим.
– А-а-а! – настойчивее проорал Коля ей в лицо, не зная, что еще можно сказать в такой жуткой ситуации. Она даже не вздрогнула – статуя, а не человек! На такую орать себе дороже, только нервы истреплешь, но и моргнуть не вынудишь. Ее непоколебимость сбавила злость по причине непродуктивности. Потому Коля скрипнул зубами и направился на кухню: – Идем пить чай. Заваривать чай умеешь? Сейчас будешь уметь.
Его смирение было показным, ни с чем подобным он соглашаться не собирался. Просто понял, что орать и биться головой о стену бессмысленно. Как и в любой сложной ситуации, для начала надо успокоиться, а уже потом начинать думать. Хуже безвыходности может быть только безвыходность, приправленная паникой.
Странные сны преследовали Николая всю ночь: какие-то черные пауки с тентаклями часами куролесили с одной небезызвестной шорсир. Она с ними сражалась, а потом… не совсем сражалась. Очнувшись в странном оцепенении, парень решил, что красотка в соседней комнате, но притом физиологически недоступная, не самая приятная компания для одинокого черного лорда в самом расцвете сексуальной активности. Такие пауки могут сниться лишь как следствие уже осознанного, но невыполнимого желания. А желание – есть следствие однозначного запрета на его реализацию. Как у любого настоящего мужчины, у Николая включались все рефлексы от слова «нельзя».
Таким образом, проснулся он не в самом хорошем настроении. Девица же в его футболке уже профессионально заваривала на кухне чай и разливала по чашкам. Если бы она начала напевать под нос, то этим завершила бы картинку идеального утра, но выражение ее лица оставалось привычно каменным.
– Черного дня тебе, Киан. Надеюсь, я все верно сделала.
Да уж, идеальное утро разбилось о гранит реальности.
– И тебе черного, – ответил так приветливо, как мог. – Послушай, Трина, я тут думал, думал и додумался, что бесконечно так продолжаться не может. Ты делаешь мое существование невыносимым.