Потоптавшись у двери, Скоробогатов спустился на улицу и закурил. Он не имел понятия, что делать дальше. В машину возвращаться не хотелось – она казалась ему опасной. Искать Петухова с чемоданом денег по знакомым борделям было не менее рискованно. Он чувствовал, что тайна синего чемоданчика с загадочным тисненым вензелем написана у него на лице. Антон имел достаточный опыт и знал, какими иногда бывают проницательными те люди, которые проводят вечера в подобных заведениях, и прекрасно представлял, чем могут закончиться его поиски Петухова. Поэтому оставалось только ждать и надеяться, что его питерский приятель все же вернется ночевать.
Правда, существовал еще один вариант: в свой последний приезд, около двух лет назад, Скоробогатов провел несколько часов в гостях у девицы, с которой познакомился в ресторане «Кавказский». Утром он записал ее номер телефона и теперь всерьез подумывал, не навестить ли старую знакомую, тем более что Лариса оказалась очень необычной партнершей.
Для того чтобы позвонить, нужны были жетоны, но идти пешком разыскивать станцию метро не хотелось, и Антон решил в последний раз попользоваться машиной убитого милиционера. Он вернулся в проходной двор, сел за руль и на какое-то время задумался.
Мечта его осуществилась как-то на удивление легко: рядом на сиденье лежал миллион долларов, но развернуться во всю ширь здесь было невозможно. Это напоминало ситуацию с покупкой охотничьего ружья: он держал его в руках, но, чтобы насладиться стрельбой, надо было еще добраться до леса.
Тягостные мысли о том, что ждет его в случае поимки, возвращались к Скоробогатову все чаще и чаще – сказывалась усталость. Он нисколько не раскаивался и не жалел о случившемся. Смущало Антона лишь то, что неудачи преследовали его одна за другой: разбитая машина, милиционер, а теперь вот Петухов. В самом начале ему казалось, что достаточно придерживаться разработанного плана, и все само пойдет как по маслу. Однако на деле оказалось иначе: для воплощения плана требовалось как минимум везение, а у него неприятности шли за неприятностью, и то, что он до сих пор оставался на свободе, Антон приписывал исключительно своей энергичности.
Откупорив водку, Скоробогатов отпил два глотка прямо из горлышка и пристроил бутылку на сиденье. Горячая волна пролилась по пищеводу, и почти мгновенно в голову ударил хмель.