3. *** 3 ***
Я растянула губы в ухмылке. Горничные давно научились угадывать гнев по моему лицу и спешили покинуть комнату, едва заприметив такую ухмылку. Но бедняжка-бледняшка видела меня впервые и вместо того, чтобы бежать от греха подальше, улыбнулась в ответ, так искренне, что меня всю перекорежило.
— Как же ты здесь оказалась, Белль?
Не спугнуть бы, пока я обдумываю, что с ней делать дальше.
— Я подрабатываю помощницей у знатной дамы, — ответила Белль, не чуя подвоха. — Помощница, конечно, громко сказано: переписываю документы, систематизирую, веду корреспонденцию. Моя начальница приехала к твоему отцу, а меня…
Белль замялась, развела руками, будто заранее извинялась, и изобразила чей-то величественный голос:
— «Иди и отдохни, Белль. Не пристало девушке твоего возраста весь день проводить в пыли кабинета. Познакомься со сверстниками, тем более что все они будущие маги, как и ты».
— Что?.. Маги? Ты — маг?
Дурнушке удалось меня озадачить. Всем известно, что магия проявляется только у аристократов. Собственно, именно поэтому давным-давно они и заполучили власть. Но эта… это… Не может она принадлежать к высшему обществу!
Белль лишь немного смутилась. Опустила взгляд на свое жалкое платье, на стертые носки туфель — выглядела она затрапезно.
— Родители умерли. Меня воспитывали в чужой семье.
— И наследство есть? — приподняла я бровь. — Земли, имение?
Белль некоторое время молчала, глядя на меня задумчивыми глазами, точно решала, стоит ли мне доверять. Я изобразила дружелюбную заинтересованность. Мне и в самом деле было интересно, что это за девочка-загадка свалилась на мою голову. Я всегда любила сентиментальные романы.
— Я знаю, что графиня Амалия Уэст умерла во время родов. Сочувствую, от всей души. А мои родители — во время эпидемии, — она помолчала и добавила: — Наследства нет, отобрали за долги.
Во мне всколыхнулась злость. Дурнушка что же, вообразила себе, что мы в чем-то равны, если она сирота, а я лишилась матери? Да, давай обнимемся, подруженька! У меня аж скулы свело от ее сострадающего взгляда. А самое бесячее в Белль была не ее бедность и некрасивость, а то, что она не заискивала и не пыталась угодить. И по поводу своей страховидлости не переживала, точно и не дурнушка вовсе.
Надо было закончить разговор и отослать ее прочь, но тут Белль перешла черту.