— То есть, загадать, чтобы, ну, Моргана, например, начала
стареть ускоренными темпами, нельзя? Типа, день за десять лет и все
такое? — с сожалением протянула я.
Череп уважительно хмыкнул:
— Вот смотрю я на тебя иногда, Марья, и прямо Кощея перед
собой вижу. Нет, нельзя.
— А ты уверен?
— Абсолютно. Законы колдовские нерушимы, — важно
подтвердил Яр. Потом хмыкнул и добавил: — Ну и я пробовал загадать.
Ничего не вышло.
— Ты? — Я пораженно уставилась на него. — Ты прошел по
Трояновой тропе?!
— Да, было дело. Иначе откуда, думаешь, я такую магическую
силу получил, не обладая ни одним из Источников? — напомнил посох.
— Потому и знаю об Истоке достаточно, что сам там был. И желаний
ему озвучивал у-у сколько! Сначала Источники все отобрать хотел.
Потом хотя бы один. Но нет, не сработало. Тогда попытался хитростью
взять: загадал, чтоб хозяева Источников померли. Или заболели и
померли. Или враги на них напали и убили. Однако опять ничего не
вышло. Тогда уж со злости, да досады и пожелал, чтобы сравнялись
мои силы с магами, которые Источниками владеют. Только тогда и
получилось. Правда вот подумать тогда не мог, что эти Источники
можно желанием закрыть.
— Ничего себе! — Я изумленно цокнула языком. — Ты не
перестаешь меня удивлять.
— Да я и сам порой себе удивляюсь, — довольно сказал Яр. —
Столько всего знаю… — он вдруг осекся, а потом произнес уже с
тревогой: — Марья, а ведь то, что именно Наволод к Истоку
отправился — это нехорошо. Очень нехорошо. Ума не приложу, зачем
именно его Карачун Трояновой тропой сманивал.
Вот! Вот оно! Адреналин ударил в кровь, заставляя
судорожно втянуть носом воздух, а сердце застучало, как
сумасшедшее. Я знала! Чувствовала, что не все так
просто!
Я сжала руки в кулаки, успокаивая нервную дрожь и твердо
потребовала:
— Говори!
И Яр сказал:
— Беда в том, царевна, что даже если Наволод сможет дойти
до Истока, то обратно вернуться ему не суждено. Навек там
останется, даже если магию в мир вернет.
— Почему? — мой голос звучал спокойно. Кто бы знал, каких
усилий мне это стоило.
— Потому что тело, которое на земле остается, является
якорем для странствующей души. Оно словно маяк, не дает душе
потеряться, да и обратно притянет, когда потребуется. А Наволод-то
весь ушел. Полностью. И никакого якоря не оставил.
— Что?!