— Нет.
— А зачем ты тогда ее отрастил? Она такая рыжая, — расплываюсь в улыбке. — А ты везде рыжий?
И меня не смущает мой провокационный вопрос. Мне действительно интересно, а везде ли он рыжий? Вздыхает и наклоняется. Пропускаю его жесткую бороду сквозь пальцы. Вглядывается в глаза и сердито шепчет:
— Мартин, — хмурится и ухмыляется, — и да, я везде рыжий.
Щелчок в голове. Взгляд проясняется, и я понимаю, что держу какого-то разъяренного мужика за бороду. Крепко так держу, а он тихо и утробно рычит.
— Мартин, — зло шипит Адам и со стуком отставляет стакан на стол. — Ну вот какого хрена, я тебя спрашиваю?
Сглатываю, отпускаю бороду рыжего Мартина и медленно убираю руку за спину. Мы в гостиной с камином, в котором тихо трещат дрова, а на стене и каменной кладки над ним висят огромные оленьи рога. На полу из темного отполированного дерева лежит медвежья шкура, окна занавешены тяжелыми и плотными шторами. Тут могло быть уютно, если бы не три незнакомых мужика. Я вскрикиваю, и Мартин с неприязнью шепчет:
— Тихо.
Следующий вопль застревает в глотке, и я прерывисто выдыхаю.
— Отпустите меня…
— И вот она так будет каждые десять секунд, — рассерженно вздыхает Адам и встает.
— Не подходи, — вжимаюсь в угол софы и прикрываюсь подушечкой.
Да кто будет меня слушать? Шагает к софе, раздраженно разминая плечи, и через несколько секунд на меня смотрят две пары глаз.
— Вы ее пугаете, — Эмиль вздыхает. — Он сейчас помрет от ужаса. Я даже здесь слышу, как ее сердце бьется.
— Пусть в глаза не смотрит, — Адам сжимает кулаки.
Я опускаю взор, и у меня перехватывает дыхание. Под тканью грубых и потертых джинсов отчетливо можно разглядеть очертания… Да они будто в ширинки себе по толстому и длинному огурцу засунули. Нет, огурец слишком мелко для их дубинок, которые натягивают джинсу и рвутся на свободу. Я отказываюсь верить в то, что я вижу, а вижу я нечто пугающее своими размерами и толщиной.
— Так вы ее пугаете еще больше, — Эмиль встает, и я кидаю на него взгляд в надежде, что он разгонит своих друзей, и в отчаянии всхлипываю.
Он голый. Вот прям голый, даже без носков. И его впечатляющая эрекция выбивает из моей головы все мысли. Большой с багровым навершием и в узорах вздутых вен. Светлые кудряшки, аккуратные яички. Он будто воплощение темных женских фантазий, о которых никогда не говорят вслух. Эмиль вышел из эротических снов во плоти. Крепкий, мускулистый и идеальный самец для порно. Да, ему и его дружкам место в порно, а не в моей скромной жизни отличницы-первокурсницы.