Куда меня вообще привезли?
Я настолько улетаю в мысли, что не замечаю, как передо мной вырастает широкая фигура, в которую я врезаюсь носом. Кричу от страха, но меня дергают за руку, и я вскидываю голову, безошибочно находя в темноте слишком хмурый взгляд. Мои внутренности сжимаются, по телу моментально горячая волна прокатывается, от которой разбегаются мурашки.
— Ты чего орешь, Огонёк? — спрашивает Денис, а я настолько удивляюсь его появлению, что даже новое прозвище пропускаю мимо ушей. Он внимательно осматривает меня, потом вглядывается в темноту за мной и снова возвращается к лицу. Кусаю губы. И как тут рассказать-то, свидетелем чего я стала? Но он избавляет меня от неловкого допроса, спрашивая: — Испугалась?
Киваю, и он вздыхает облегченно. Еще раз смотрит мне за спину, а потом пожимает плечами, решая не лезть в это дальше. А мне кажется, я бы его туда ни за что не пустила, даже если бы там что-то было, потому что Денис сейчас слишком напряженный. Да и мне с ним в разы спокойнее становится. Тепло его руки, которой он меня держит, помогает не думать об услышанном.
— А ты что тут забыл?
— За тобой пошел. Ты унеслась без фонарика. Я пока нашел в палатке, дошел, а ты уже летишь ко мне в руки, — улыбается и в доказательство щелкает фонариком несколько раз, включая и выключая свет. — Идем.
— Да, давай, — Денис за плечо подталкивает меня вперед.
— Замерзла? — спрашивает в спину, и я замираю, оборачиваясь? — Ты дрожишь, — заявляет, останавливаясь в считанных сантиметрах от меня, так что я лопатками чувствую жар, исходящий от его тела. Да-а-а, сейчас я была бы не против согреться. Но совсем не таким способом, каким грелись Стас и Лина. Желательно бы что-нибудь горячее выпить.
— Немного, — признаюсь, не утаивая очевидное. Здесь и правда дубак какой-то вечером, как будто не было сумасшедшей жары.
Мы выходим к лагерю, тут почти везде ясно, и я собираюсь увеличить между нами дистанцию теперь, когда не надо внимательно под ноги смотреть, но Денис останавливает меня, обхватывая плечо. Разворачивает лицом к себе, осматривает теперь на свету с головы до ног, а мне неловко под его взглядом настолько, что я прикрываюсь влажной кофтой.
— Дуй в палатку переодеваться и греться. И без меня никуда не уходи, — произносит строго, забирая из моих рук одежду. — Я развешу у костра, высохнет быстро.