— Не заплакать бы тебе потом, — злорадно прошипел он, отсмеявшись, недобро сверкая своими глазками— буравчиками. Так и сверлит нехорошим взглядом! — За какие такие заслуги он тебя берет к себе?! А? Молод слишком, чтобы быть твоим отцом! Что задумал? Сам хочет совратить?
— Не отцом, а опекуном, — сердито огрызнулся Шелкопряд. — У нее достаточно уважаемая фамилия, чтоб от нее отказываться. Я назову ее не сестрой и не дочерью, а воспитанницей! Девушка просто будет жить у меня, ни в чем не нуждаясь и обучаясь в самой хорошей академии!
Но Рыбоглаз не унимался. Ему словно доставляло удовольствие дразнить Шелкопряда и говорить про него пакости.
— Доброты в мире нет! — каркал он мерзким голосом Аннет. — Нельзя верить первому попавшемуся красавчику! В бескорыстность его тоже нельзя верить! Денег ему от тебя не нужно? Так что— то другое подавай! Смотри! Я отрезал волосы — он отрежет голову и выварит в масле, чтобы добыть часть твоей магии!
— Да как ты смеешь! — вскипел гневом юный Шелкопряд, воинственно наставляя на Рыбоглаза ключ.
Рыбоглаз словно только этого и ждал. Видно, он специально дразнил и оскорблял Шелкопряда, чтобы тот на него напал и получил отпор. Каков бы ни был Шелкопряд как маг, а Рыбоглаз полагал себя сильнее его.
И две магические вспышки ключей, столкнувшись, рванули в разные стороны белоснежным светом. В разные стороны полетели обрывки белых бинтов и обломки черных, хищных, как крючки на щуку, гарпунов. Аннет даже вскрикнула, когда обломок черного металла рассек ей кожу на щеке.
Испуганная, она шмыгнула под стол, и оттуда наблюдала эпичную схватку.
Шелкопряд не собирался вредить Рыбоглазу; его оружием были бинты, длинные ленты, которыми он хотел спеленать противника. А вот Рыбоглаз не стеснялся; он точно хотел покалечить юного Шелкопряда, стреляя в него черными маленькими гарпунами. И гарпуны эти в клочья рвали лекарскую защиту Шелкопряда.
— Что, сопляк, — торжествуя, выкрикнул Рыбоглаз, увидев, что Шелкопряд, удивленный, отступает, сжимая свой лекарский ключ. — Докторишка! Не ожидал? Не один ты в академиях обучался, ха— ха— ха! Иди, мой свои клизмы и банки!
Шелкопряд очень рассердился, но ни слова не сказал в ответ; вместо этого он снова молниеносно направил на Рыбоглаза свой ключ, и тот подлетел, крутнувшись в воздухе, как юла, сбитый с ног вспышкой обжигающе— белого света.