– Ну вот, – расстроилась та, – а я уже думала узнать что-то
новенькое про себя…
– Мы узнаем! – тут же встрепенулся Тритон, – мы обязательно
узнаем! Вы очень интересная команда! Шаман, невероятно сильная
фурия, загадочная, неподвластная моему дару женщина… мы все можем
работать вместе, как друзья, как свободные люди! – торжественно
провозгласил он.
– Ну, раз мы свободные люди, – сказал я осторожно, – тогда,
можно мы отсюда просто уйдём?
– Нет! – резко рявкнул Тритон, и звук эхом отразился от сводов,
а между его зубами мелькнул раздвоенный язык рептилии.
– Ну вот, а говоришь свободными людьми, – философски заметил
я.
Ситуация принимала странный оборот. Я заранее пытался
предугадать, что нас ждёт, но такой вариант мне в голову не
приходил. Нас пытались завербовать, но выбора особого не
предоставляли. Присоединяйтесь по-хорошему, или огребёте
по-плохому. Если держать в уме пару десятков фурий, которые должны
были находиться где-то неподалёку, то огрести по плохому у нас все
шансы были.
– Будете свободными, если присоединитесь, – прошипел Тритон.
– У тебя не возникает никакого когнитивного диссонанса, когда ты
это говоришь? Просто твоё предложение отрицает свободу выбора как
таковую! – сказал я.
– Я могу терпеть и договариваться, но лучше меня из себя не
выводить! – снова прошипел Тритон.
Сущность рептилии рвалась из него наружу. Слово «рептилоид»
заиграло для меня новыми красками. Да, я слышал теории про якобы
живущую среди людей другую расу. Но все байки умерли после
магопокалипсиса, а теперь вот, имели шанс на новое возрождение.
Магия всех меняла. Иногда просто до неузнаваемости. Многие
существа, появившиеся на земле, когда-то были людьми. И почти
всегда, мутация свидетельствовала о том, что с человеком что-то не
так. Есть у него какая-то патология. Если Тритон постепенно начинал
обретать черты рептилии, значит, его глубинная сущность была не до
конца человеческой. А иметь дело с такими я, честно говоря,
опасался.
Даже если бы он не имел этих признаков мутации, я бы вряд ли
согласился на его предложение, но теперь, когда он не удержался и
вскрылся, наше сотрудничество было исключено. Были и другие
факторы, которые я решил озвучить.
– Мы были наверху в цехе для расчленёнки. Гуманизмом ты не
страдаешь, – сказал я, – да и с фуриями ты обращаешься очень
жестоко! Это то, что на поверхности. Если копнуть, то, скорее
всего, мы найдём и другие скелеты в твоём шкафу.