Все закричали: «Измена!» И в этот момент король должен был сказать свою фразу: «Друзья, на помощь! Я ведь только ранен». Но он ничего не сказал, как-то растерянно посмотрел на Гамлета и рухнул, словно подкошенный. Слишком театрально, подумали актеры, стоявшие вокруг него. Так подумали и некоторые зрители. В зале раздались аплодисменты. Нужно сказать, что, кроме своего слишком театрального падения, Зайдель играл великолепно. Эйхвальд окончательно рассвирепел. Он не понимал, что происходит с актерами. Выбежав из ложи, он поспешил за сцену. Такого никто и никогда себе не позволял. В этой сцене, которую многие знают почти наизусть, его любимец, сам Натан Зайдель, умудрился забыть текст, и суфлер ему не подсказал!
Гамлет-Морозов посмотрел на упавшего короля и решил, что тот просто забыл свою реплику. Поэтому, показав на своего дядю, он с гневом произнес: «Вот, блудодей, убийца окаянный, пей свой напиток! Вот тебе твой жемчуг! Ступай за матерью моей!»
Лаэрт подал реплику, предложив простить друг друга. Некоторые актеры недоуменно смотрели на короля-Зайделя. Он лежал как-то странно, раскинув руки в стороны. Гамлет, не глядя на него, начал свой монолог, Горацио вопреки всему не стал отвечать ему, а, подойдя к лежавшему на полу королю, опустился на колени, пытаясь нащупать пульс. Гамлет произносил свои последние слова, сказав: «Дальше – тишина», и закрыл глаза. Теперь Горацио должен был произнести следующие слова: «Почил высокий дух. Спи, милый принц! Спи, убаюкан пеньем херувимов! Зачем все ближе барабанный бой?» Но он только растерянно поднял голову, так ничего и не сказав. Суфлер подумал, что актеры сошли с ума. В концовке этого спектакля все актеры словно забыли свои роли. Он сделал знак Озрику, чтобы тот произнес фразу за Горацио, но тот растерянно смотрел на лежавшего на полу короля-Зайделя. Не дожидаясь реплики Горацио, забили барабаны.
Вошел Фортинбрас со своими офицерами и громко спросил: «Где это зрелище?» И опять Горацио ничего не ответил. Он поднял голову и, словно не понимая, где находится, растерянно смотрел на своих товарищей-актеров. Эйхвальд за сценой грозил ему кулаком, уже не скрывая ярости. Эти негодяи решили сорвать сегодняшний спектакль? Режиссер просто не понимал, что происходит. Увидев его гнев, к Горацио поспешил Озрик и встал рядом на колени.