– Обратись к Наде, – посоветовала я, – ей может понравиться участие в такой авантюре.
– Думай, что говоришь! Со Звонаревой в Бургштайне здороваются даже кошки, ты забыла, что ее лицо постоянно мелькает в прессе? – возмутился критик.
– Тогда Зина, – вздохнула я, – младшая сестра тише воды, ниже травы.
– Переваренная петрушка, – возразил Нуди, – свисает с вилки тряпочкой. Нельзя посоветовать менее подходящую особу на роль моей помощницы, чем Зинаида. И она категорически не похожа на девушку, которая нуждается в средствах и поэтому отправилась мыть тарелки. На Зине прямо написано, что она родилась с серебряной ложкой во рту, воспитывалась няньками, имеет в кошельке с десяток платиновых кредиток. А вот в твоем лице есть нечто… э… ну… э…
Нуди защелкал пальцами, пытаясь найти подходящие слова.
– Посудомоечное? – прошипела я.
– О! – обрадовался нахал. – Правильно! Именно посудомоечное! Ты создана для подобной работы.
– Все, – коротко произнесла я, – уматывай!
Но Нуди не дрогнул:
– В чем дело? Отчего столь явная агрессия?
Я встала со стула и попыталась потеснить критика к порогу.
– Тебе было бы приятно услышать, что ты имеешь вид бабы, которая выполняет грязную работу на кухне?
– Совсем нет, – признался Нуди, – мало кого из мужчин обрадует сравнение с бабой.
– Нет женщины, которой понравится услышать, что она похожа на посудомойку, – ответила я.
Нуди удивленно поднял брови:
– Но совсем недавно ты утверждала, что любой труд почетен.
Я притихла, потом неуверенно сказала:
– Да! Но возиться с грязными тарелками и иметь вид того, кто… э… э… ну, короче, все!
– Заплачу по полной, – не успокаивался Нуди.
– День-ги мне не нуж-ны, не нуж-ны! – по слогам сказала я. – День-ги не нуж-ны!
– Миллион евро? – прожурчал Нуди.
Я хотела гордо воскликнуть: «Никогда!» – но совершенно неожиданно для себя произнесла:
– Хорошо. За сумму с шестью нулями я подумаю.
Нуди весело рассмеялся:
– Ну конечно! Кто откажется от «лимона»! Только у меня его нет.
Я испытала желание взять бутылку с минеральной водой, которую кто-то заботливо поставил на стол, и опустить ее на башку критика. Понадобилось большое усилие воли, дабы сдержать порыв, зато я выпалила:
– Что за глупый прикол?
– А ты алчная, – с радостью констатировал Нуди, – меньше чем за миллиончик не хочешь помочь человеку.