– Не все, – качает головой, – для меня, например, важнее сочность, а не возраст. Взять, к примеру, Монику. Ей 25, но она не сочная, а скорее сухое бревно, которое нет никакого интереса трахать. На разок и всё. И заметь, в этом виновата она, а не я такой козёл, поимел и бросил. А вот ты, Иришка, сочная, как папайя.
– Боже, ну и сравнение.
Вспоминаю, как выглядит этот экзотический фрукт, и краснею, потому что мне кажется, что он похож на вагину. Не зря он такую метафору подобрал! Эти откровенные разговорчики с самого утра до добра не доведут. Почему я их поддерживаю?
– И у тебя был один партнер за всю жизнь, – внезапно огорошивает Тим. – Я угадал?
Черт, ну что за нафиг? Читает меня как открытую книгу, этот ловелас.
– Я скромненько промолчу.
– Значит, угадал, – кивает он.
Тянется к моим рукам и сцепляет мои пальцы со своими в замок.
– Хочешь, научу тебя кататься на волнах? – спрашивает Тим.
– Мне кажется, это не каждому дано, ну, оседлать волну.
– Я иногда занимаюсь дайвингом. Можем спуститься и посмотреть на обитателей океана.
Многогранен он, этот Тим. Оказывается, его не только секс интересует.
– На дайвинг согласна. У меня есть небольшой опыт.
– Умница. Твоя попка будет классно смотреться в костюме для плавания.
– Перестань пошлить.
Тим встает и за руку поднимает меня с песка.
– Пойдем завтракать, леди. Сегодня подают гавайскую пиццу с ананасами. Любишь такое?
Он не отпускает меня, и мы идём за ручку, как влюбленные. В левой руке Тим несет свою доску.
– Они что, ананасы во все блюда пихают?
– А что ещё с ними делать? – смеется он. – Здесь повсюду ананасовые плантации. Будем ехать на вулкан, увидишь их.
В отеле расходимся с Тимом по своим номерам. Переодеваюсь в джинсовые шортики и майку на лямках. Под низ надеваю лифчик. Ему не удастся больше меня смутить!
Встречаемся с ним в столовой. Тим уже оделся и занял столик на веранде. Шустрый какой, ведь столы там всегда заняты.
Вижу, что перед ним чересчур много еды, наверняка взял и для меня, поэтому откладываю пустую тарелку и иду к нему.
Тим разочарованно смотрит на мою грудь, и я по-ведьмачьи хихикаю.
– Упаковалась в лифчик, – констатирует он.
– А то, – отодвигаю стул и сажусь напротив него.
– Я тут взял для тебя всё самое вкусное. За пиццу так вообще пришлось подраться, последний кусок остался, и какой-то хрен хотел его себе забрать. Вот, видишь, отвоевал. Цени меня!