В декабре у многих жителей города появилась возможность эвакуироваться, и они восприняли это как спасение. Давно закрыли продуктовые магазины. Не платили зарплату, продукты выдавали по карточкам, нечем было заменить вконец износившуюся одежду. Десятый «А» покинуло еще пять человек. Из сорока учеников осталось двадцать.
Когда стало ясно, что город придется сдать, корабли и подводные лодки, стараясь не попасться фашистским самолетам, не щадившим даже транспорт с красными крестами, потихоньку вывозили людей. Клавдии Федоровне повезло. Но многие ее одноклассники остались в Южноморске и стали свидетелями, как в него вошли немцы.
Взволнованная экскурсовод закончила свой рассказ:
– Да, так к нам пришла война.
Я посмотрел на часы. Три часа пролетели, как мысль. Это и неудивительно. Хотелось слушать и слушать, не прерываясь.
– А потом? – поинтересовался я. – Вы так и не дошли до подпольщиков.
Клавдия Федоровна усмехнулась:
– Рада, что вам понравилось. Однако мне уже не столько лет, сколько вам. Извините, молодой человек, но я несколько устала. Может быть, встретимся в другой раз?
Не будь такой жары, я раскрутил бы старушку еще на пару часиков разговора. А так подумал: перекусить и отдохнуть не помешало бы и мне.
– Большое спасибо, – она довольно посмотрела на меня. Вероятно, желающих прикоснуться к истории было мало. – Буду ждать вас.
Выйдя из музея, я первым делом осмотрел беднягу «Москвича», сиротливо дожидавшегося меня в тени старого абрикоса, на мелкие и горькие плоды которого не зарились даже мальчишки. Вот почему они (плоды, разумеется) нещадно бомбили машину, оставляя на глянцевой зеленой окраске непривлекательные отметины, впрочем, не сильно меня беспокоившие. Я постучал ногой по колесам, потом, открыв капот, бросил беглый взгляд на внутренности доброго друга. Внешне все выглядело нормально. Помедлив еще несколько минут, я перекрестился и залез в салон. Настоящие убийцы, как правило, не останавливаются ни перед чем. Сюрпризы могли ожидать меня где угодно, и рука, повернувшая ключ зажигания, сильно дрожала. На этот раз, правда, все обошлось. Обдав едкими парами бензина проходившую мимо старушку, «Москвич» сорвался с места, устремившись по тихой улочке к широкой асфальтированной дороге. Откуда вынырнул черный джип, я сразу не сообразил. В одну секунду случилось то, что должно было случиться. На приличной скорости гигант протаранил моего боевого друга. В лицо брызнули осколки лобового стекла, а в голове пронеслась мысль, что мне вряд ли удастся выбраться живым. Стальная махина, тесно прижавшись к «Москвичу», загородила проезд. Стиснув зубы и попрощавшись с родителями, я приготовился к самому худшему. Мокрая от пота и крови рука сжала гаечный ключ, предусмотрительно положенный в бардачок. Каково же было мое удивление, когда из джипа, смущенно улыбаясь, вышла белокурая женщина лет тридцати. Всплеснув руками, она направилась прямо ко мне.