«Григорий, прошу тебя, уйди, – еле выдавил он. – И забудь ко мне дорогу».
Я вздохнул:
«Значит, мы больше не друзья?»
Он силой выпроводил меня за дверь.
«Понимай, как считаешь нужным».
То же самое постигло меня и с Татьяной. Слава гостил в Симферополе у родственников, и я в принципе собирался и к нему, но после разговора с бывшей одноклассницей и соратницей схватило сердце. Я понял: третьего подобного свидания просто не переживу.
– И вы не попытались больше встретиться с ними и выяснить, чем вызвано такое отношение к вам? – спросил я.
– Естественно, я звонил им, – раздраженно заметил старик. – Но они не хотят со мной общаться.
– Позвоните еще раз, – посоветовал я, – предупредите, что расследованием займется независимый журналист. Может быть, узнав, что вы решили до конца защищать свое доброе имя, ваши товарищи осознают свою неправоту?
Он кивнул:
– Попробовать стоит.
Я настаивал:
– Позвоните при мне.
Старик покорно снял трубку, и через две минуты послышался его взволнованный голос:
– Это я, Владимир. Нет, будь добр, выслушай. Скоро к тебе приедет журналист приреченской газеты. Он поможет восстановить справедливость. Что? – Григорий Иванович беспомощно развел руками. – Повесил трубку. Сказал: когда восстановят, тогда и поговорим.
Меня это не смутило.
– Звоните Татьяне.
С ней повезло больше. Выслушав своего одноклассника, женщина заметила:
– Буду рада. Честно. Пусть приходит.
Я снова налил воды в стакан:
– Скажите, у вас никогда не возникала мысль, кто в действительности мог выдать вашу подпольную группу?
Прохоренко пожал плечами:
– В том-то и дело, что нет. Мы все проверены сотнями заданий.
– А с чего мне начать поиски Светланы?
Григорий Иванович с тоской посмотрел в окно:
– Не представляю, куда она делась и почему не пыталась встретиться с нами.
– Но она же не иголка в стогу сена! Зная имя, отчество, фамилию, хотя бы девичью, и год рождения, найти человека не так уж сложно. Постараюсь вам помочь.
Старческие фиолетовые губы задрожали, по морщинистым щекам покатились слезы. Я быстро отвернулся. Мне претит мысль общаться со стариками. Любому известно: пожилые люди страшно разговорчивы и чувствительны, да только в самый неподходящий момент забывают о том, что собеседнику от них нужно. Я уже предвкушал подобные беседы с бывшими друзьями Прохоренко, но выхода не было.