Приблизившись к окну, я с некоторым трудом победил его защелку,
после чего с наслаждением распахнул его створки, запуская в
помещение прохладный утренний воздух.
Усевшись за стол главы рода, я несколько рассеяно попытался
вникнуть в лежавшие на этом столе документы, но мозг категорически
отказывался соображать, поэтому я решил оставить всё это на
попозже, тем более, что как раз потихоньку приближалось время
завтрака.
Увлекшийся уборкой Симми, который сейчас как раз вычищал камин,
вдруг замер на месте, и кинув на меня виноватый взгляд,
произнёс:
— Хозяин, мать старого хозяина проснулась и призывает Симми к
себе. Что Симми должен сказать ей, когда она спросит про его
самочувствие?
Немного подумав, я решил самостоятельно сообщить бабушке о своих
самовольных исследованиях кабинета главы рода, поэтому ответил
домовику:
— Скажи что хоз… в смысле мне уже намного лучше, и в настоящий
момент я собираюсь, чтобы спуститься к завтраку.
Домовик понимающе кивнул, и в следующий момент с лёгким хлопком
исчез, оставляя меня в одиночестве. Я в свою очередь окинул теперь
уже свой кабинет тёплым взглядом, и решительно пошёл в направлении
своей спальни, чтобы переодеться и спуститься в зал на завтрак.
Не знаю почему, но сейчас у меня было стойкое ощущение, что
именно с сегодняшнего дня у рода Лонгботтомов начинается новая
страница в истории, которая будет кардинально отличаться от того,
что было раньше, и которую мы напишем сами.
Не знаю чем это всё закончится, но мне надоело молча плыть по
течению жизни, наблюдая как наш род пытаются использовать в своих
планах, а значит всё и правда пора брать в свои руки, и посмотреть
что из этого получится.
За оставшееся время я как раз успел привести себя в более менее
относительный порядок, и переодевшись в подготовленную домовиком
одежду, отправился в сторону зала.
Пока я занимался утренними процедурами, то принял решение, что
перестану отыгрывать роль ребёнка, и буду потихоньку становиться
самим собой, тем более что сейчас появилась шикарная возможность
прикрываться ритуалом наследования от всех вопросов, связанных с
изменением характера и мышления.
Августа по доброй традиции уже ожидала меня за столом, сразу
сконцентрировав на мне взволнованный взгляд, как только я оказался
в пределах её видимости.
Благосклонно кивнув на моё пожелание доброго утра, она с ничем
не прикрытой заботой в голосе спросила: