– Карту читаю, – ответил спокойно. Генерал попался боевой и не солдафон какой, а с опытом принятия стратегических решений и способный отстоять свою точку зрения не только перед офицерами, но и не исключаю, что пред самим Императором. Не зря его поставили на одно из самых трудных направлений. – Опыт анализа обстановки и принятия тактически верных решений также имеется, что подтверждается боевой наградой, полученной при освобождении станицы Прочноокск.
– Про станицу что-то слышал. Но там командовал капитан Нетрис.
– Капитан Нетрис попал в засаду и только предложенные мной действия помогли одержать победу.
– От скромности не умрёшь. Ладно, пойдём, проверим, так ли всё верно рассказываешь, – ухмыльнулся генерал, вставая с места.
Проследовал за ним в соседний кабинет, где на столе, размерами больше похожий на биллиардный лежала карта.
– Изучай. Через час жду предложений по развитию кампании. Вариантам действий противника, наших контрмер, а также примерный план наступления, – заявил генерал и в бодром расположении духа удалился.
«Вот так сразу, подай план наступления. Я что, клоуном здесь устроился на полставки?! Сейчас приведёт своих офицеров со штаба и начнёт глумиться, развлечений-то мало», – мысленно ругался, рассматривая подробную карту дислокации боевых частей. Сразу бросилась в глаза протяжённость линии обороны, что в будущем могло привести к серьёзным проблемам. В текущей войне мобильность как таковая отсутствовала. Части до места сражения добирались неделями, если не дольше. Но плотность войск на участке была одинакова, что со стороны сенарцев примерно полмиллиона человек, что со стороны канторийцев. Если учесть, что концентрация войск на участке наступления всегда превышает примерную численность обороняющихся, то противоречивые выводы напрашивались сами.
Я с разных сторон рассматривал добротно изготовленную карту с нанесёнными на ней обозначениями. Ставя себя то на место командующего сенарской армии, то на место генерала. Некоторые условные знаки мне были чужды и незнакомы, и я их не понимал, но опыт теоретических занятий, полученный за годы службы в армии пригодился. Но мой опыт строился на ведении другой войны, с другим темпом развития событий, с применением артиллерии, авиации, мобильных частей прорыва, но и с учётом местных условий ведения боевых действий смоделированная в моём сознании общая картина меня не радовала.