— Вот же сучки! — тихо ругнулась Алина.
Она понимала, что не успеет все убрать к возвращению цесаревича.
А вот и он…
Зашел и остановился в метре от порога.
— Мокро. Пыльно. Грязно. Это ты сделала? — спрашивает он.
Но Алина только мотает головой.
— Да не реви ты, я сейчас не в настроении смотреть спектакль, —
говорит он ей. — Смотри, что у меня для тебя есть.
— Эх… Вот так и умирает талант актрисы… — весело вздохнула
девушка и вытерла свои наигранные слезы.
Дмитрий касается руки девушки и к ней перетекает тень. Энергия
обвивает ее запястье и впитывается в руку, а на лице Алины
появляется улыбка.
— Теневой дар, — улыбается она. — Шестой на этой неделе.
— Да, так уж вышло, что ко мне посылают только теневиков, —
вздыхает цесаревич и набирает воздуха в легкие, чтобы прокричать: —
Еще раз увижу такой срач в своей спальне, выпорю тебя так, что
неделю сидеть не сможешь!
Алина демонстративно снова начала рыдать, и уже громче, но
улыбка не спадает с ее лица.
— И какого хрена у меня только одна уборщица?! Где остальные? —
продолжает он орать. — Передай старшей, чтобы этих двоих лентяек
выпороли розгами!
Алина прикрывает руками лицо, чтобы сдержать смех.
***
Захожу в кабинет и ставлю на стол свои вещи. Посижу здесь, пока
Алина приводит в порядок мою комнату. И как она терпит других
служанок? Я бы на ее месте давно их прибил, или чего похуже, а она…
словно ей это нравится. Так как охотнику нравится выбирать жертву,
а затем превозмогать.
Если бы те две дуры только знали, кому они переходят дорогу.
Если бы они знали, у кого училась эта девушка…
Эту милую девочку я привел во дворец, когда ей было всего восемь
лет. Она бродила по улицам, не в состоянии даже на корку хлеба себе
заработать. И тут, как в сказке, она встретила цесаревича, который
любил убегать от охраны и гулять по городу.
Тогда я и приметил ее… Вернее, проклятье, незримой петлей
висевшее на ее шее и не дающее дару развиваться. Я убрал его и
забрал девочку себе в личные служанки. А как иначе, если все
теневики — прирожденные убийцы? Вот и она была такой.
Я научил Алину всему, что знал о даре тени. Некоторым не хватает
и жизни, чтобы освоить такой пласт знаний, ей же хватило всего пяти
лет. А затем она ушла на год… Один очень долгий год в одно очень
древнее место, которое помнило обещание, данное даже сквозь века.
Тогда я даже удивился, когда отправил письмо по всем правилам того
времени и мне ответили.