Каково же было его удивление, когда вместо наивных просьб и
сомнительного торга, мелкая паршивка приставила нож к его глотке и
потребовала деньги.
– Тише, тише, девочка! – успокаивал крысолюд. – Ты и сама
прекрасно знаешь, не каждая кошка идет на крысу.
– Ты знаешь, К'Гуз, мне терять нечего. Если твой хвост сдвинется
еще хоть на мизинец к той лампе, я продырявлю твое поганое горло, а
потом отрежу этот лживый язык, как трофей.
Крысолюд замер. На этот раз по-настоящему. Он знал, что у
девочки есть зубки, но не подозревал, что она настолько
отчаянная.
– Признаться, мне нравится твоя смелость. И где она была раньше?
Глядишь и продавала бы больше, и не пришлось бы удерживать плату за
халтурную работу.
– Я торгуюсь прекрасно, дело в твоем дерьмовом товаре, –
выплюнула фразу девушка.
Кровь стучала в висках, эмоции фантанировали через край. Вопреки
всем своим убеждениям и принципам она приставила нож к горлу
проходимца. И ей нравилось то, что она испытывала.
Нож подался вперед. По дряблой коже К'Гуза потекла горячая
кровь. Крыса сдалась. Торгаш достал из кармана мешочек с деньгами и
протянул девушке.
– Вот! Тут даже больше, чем ты заработала.
Лиотари прочла в его глазах ухмылку. С деньгами ей не выйти из
этой палатки. Стоит убрать нож от глотки мерзавца, как он позовет
свою стражу.
– Я слышала у крыс есть обычай давать своим детям грязные имена,
– не отводя нож, проговорила девушка. – Чем отвратительнее смысл,
тем богаче будет потомок. И как же переводится твое? Наглый
лжец?
– Гнилая кость, – ответил крысолюд.
В тот же момент он отстранился назад, оперевшись на мощный хвост
и полоснул тупыми когтями по щеке лиотари. Рефлексы кошки сработали
автоматически. Нож поддел висевший шее ключ. Засаленная веревка
легко поддалась. Подхватив его левой рукой девушка приблизилась,
успев подловить отвернувшегося торговца. Сильный удар рукоятью по
виску оглушил крысолюда. Ясмала подхватила осевшего старика, уложив
его на пол и накрыв куском тента.
Ключом отперев небольшой сейф, она обчистила его до последнего
гроша. Позаимствовав шерстяное одеяло, которым любил накрываться
крысеныш, она выскочила из палатки.
Лиотари даже не пришлось особенно выдумывать, чтобы изобразить
подавленность и отвращение после встречи с торговцем. Пусть охрана
думает, что начальник здорово порезвился и прилег отдохнуть.