15. Глава 15
СВЕТА
Я сижу с его напарником час. Сижу и дрожу, потому что я понятия не имею, как на такое реагировать. Спустя бесконечный час Женя возвращается, не глядя на меня вообще, бросает скупо что-то сменнику, тот молча встает и уходит. Я же с жадностью смотрю на напряженную спину, подрагивающую от простых движений. А потом мой взгляд цепляется за сбитые в кровь костяшки обеих рук, и становится совсем жутко.
Дыхание перехватывает, но он продолжает перебирать какие-то бумаги, листает смартфон, а затем идет налить себе воды. Крупные пальцы обхватывают стакан, и я снова напарываюсь на эти уродливые раны. На каждом пальце они, и, кажется, продолжает течь кровь. Когда Женя переводит на меня нечитаемый взгляд, больше отдающий арктическим холодом, я не тушуюсь и не скрываю своего внимания.
—Что случилось? — тут же поджимаю губы и кусаю их с внутренней стороны, ощущая разливающийся во рту привкус металла.
Женя молча кладет стакан на стол, опускает голову и тяжело выдыхает, стуча искалеченными пальцами по поверхности больничного атрибута мебели. Медленно поворачивает голову в мою сторону и смотрит поверхностно то на мое лицо, то на пол, снова на меня, снова на пол.
—В порядке все, — звучит хриплый ответ, а затем все возвращается в исходное русло. Он садится на жесткий стул, втыкая в телефон, а я, покрываясь коркой льда от его Невнимания к себе, вперяюсь воспалёнными от невыплаканных слез глазами в белую стену.
Изнутри упорно скребет сожаление, а еще хочется подойти и подуть на мужские руки, обработать и перевязать. Держать их и гладить, успокаивая своей нежностью.
Но раз все в порядке, то зачем мне навязываться? Я глушу истерику, готовую вырваться из груди и отворачиваюсь спиной к телохранителю. Наше почти отсутствующее общение вообще сходит на нет. Буквально.
А через два дня меня выписывают, и я рада этому факту, как ничему в своей жизни на данный момент. Большую часть времени я провожу в своей комнате, потому что не хочу никуда ездить или выходить. Все списывается на мое слабое состояние после ангины, но неприглядная истина в том, что я просто хочу порыдать в подушку по уважительной причине без лишних на то свидетелей.
Однажды вечером ко мне заходит мама и застает несменно красные глаза. Ее обмануть не получится никогда, но может не мне.