— Неужели это то, о чем я думаю? — прошептал он, не веря своим глазам.
В воцарившейся тишине стали слышны перешептывания зевак: «К нам пришел целитель?», «Вы видели это?», «Она целительница?».
Александр резко встал, поднял меня на ноги и развернул лицом к народу.
— Улыбнись, — подсказал он, процедив сквозь зубы рядом с моим ухом, чтобы этого никто не заметил.
Я натянула на лицо подобие улыбки. Толпа разошлась бурными криками, свистами и хлопками, так и не поняв, было ли это частью представления или нет. Я стояла в оцепенении от произошедшего и с трудом смогла сглотнуть слюну. Мое тело медленно захватывала дрожь. И если бы не Александр, держащий меня за плечи, я точно не устояла бы на ногах. Хранитель объявлял начало праздничных танцев, в то время как меня быстро уводили с площади.
— Теть Зой, налей чаю! — крикнул Александр, заводя меня в столовую.
Он усадил меня за стол и поставил передо мной кружку горячего чая.
— Сколько сахара положить? — спросил Александр.
— Две, — ответила я дрожащим голосом и с благодарностью посмотрела на него.
Вслед за нами пришли дед Захар и Михаил.
— Вот это да! Говорил же, что я почетный хранитель! При мне пришел целитель, — радовался Михаил.
— Угомонись, Миша, проверить еще надо, — одернул его дед Захар.
— А что это может быть, по-вашему? — продолжил настаивать хранитель.
— Ты говорила, что тебе не нравится медицина. Почему же ты работаешь в больнице? — спросил Александр.
— Зубрить учебники не нравится, а помогать людям нравится. Так я чувствую себя нужной, — сказала я сквозь слезы. Они наполнили мои глаза от страха и от счастья одновременно. Я испугалась внезапного потока энергии, вырвавшейся из меня, когда я взяла Александра за руку. И испытала счастье от того, что смогла помочь человеку так, как никогда бы не смогла этого сделать в своем мире.
— Ладно. Александр, ступай, отведи ее наверх. Ей отдохнуть, да успокоиться надобно.
Александр бережно взял меня за плечи и повел через холл. Он привел меня в комнату и усадил на кровать.
— Как ты, спасительница? — ласково спросил он.
— Плохо, — призналась я. — Слабость, и голова кружится. А еще тошнит.
Я чувствовала себя так, словно сошла с корабля после длительной качки. Мне хотелось поскорее избавиться от этих неприятных ощущений.
— Это нормально, ты силы потратила. Вот так сразу, на большую рану, да еще без подготовки. Поспишь, пройдет. Помогу, давай, а то дышать тяжело будет, — он кивком указал на мой туго затянутый корсетный пояс.