– Вы подозреваете её?
– Вообще, я подозреваю всех. Я, знаете, по природе своей очень подозрительный человек, – признался я.
– Всех-всех? И меня тоже? – Кейлинэ приподняла бровь.
– А у вас есть алиби? – Я сурово свел брови. Я злой и страшный Серый Волк.
– Разумеется. Меня же здесь не было, – вразумляюще ответила принцесса, накручивая локон на пальчик. Скорее неосознанно, чем провоцирующе.
– А кто может это подтвердить? – тоном въедливого дознавателя спросил я.
Недотрога только хмыкнула в ответ.
– Итак, всё сводится к вопросам, кто мог совершить кражу, и у кого для этого был подходящий мотив. Пока у нас четыре кандидатуры, у которых была возможность незаметно взять Чашу, – продолжил по ходу... – или на ходу? – рассуждать я.
– Тагард, Нидария, Равелисса, Грэйди, – откликнулась Недотрога.
– Угу. Это те, про кого мы знаем. А кому это могло быть нужно?
– Да кому угодно, как я уже говорила, – пожала плечами принцесса.
– Ну, с Нидарией всё понятно. Тагарда тоже как-то притянуть можно, хоть и за уши. Простите, в смысле, с трудом. А какие мотивы могут быть у Равелиссы и Грэйди?
– О, эти подколодные – простите, сердечные – подруги иногда такие выдумщицы, когда то, чего они хотят, достается другой.
– Это вы про Тагарда? – удивился я.
– Нет, это я про свадьбу. Хотя, возможно и про Тагарда. Пока не знаю.
– Хорошо. А Грейди?
– Не знаю. Может, ему захотелось присоединить к своим землям этот лакомый кусочек, – глядя в окно, предположила Недотрога.
– На Грэйди это непохоже. Насколько я его знаю.
– Да, на того Грэйди, которого знала я, это непохоже. Но люди иногда меняются, эрус. – Недотрога оторвала взгляд от осеннего пейзажа за окном, вернув его мне. – Особенно, когда к ним приходят деньги. Много денег. Я не утверждаю, что он изменился, но ведь мог измениться, согласны? Вообще, всё это дело как-то дурно пахнет, – сморщила она нос. – Мне не понравилось всё, что я здесь вчера увидела. Мне не понравилось всё, что я здесь сегодня услышала. Если честно, мне в принципе в этом браке что-то не нравится...
– Мне в браке вообще ничего не нравится, – поделился я.
– А с чего бы вам что-то нравилось в браке? – хмыкнула принцесса. В её чайных глазах мелькали отблески последнего осеннего солнца. – Мы с вами и наши матримониальные отношения – разменная монета в политических играх.