— Слушаю, — произнес я.
— Кто это? — холодно осведомился женский голос в ответ.
«Здравствуйте, мама… Можно я теперь так буду вас называть? Дочка
ваша сейчас спит, утомилась после… в общем, устала она и
прилегла».
Подавив неуместное веселье, я представился.
— Ланской?!
— Польских, — поправил ее я. Что они привязались все со
сменой фамилии?!
— Что с Наташей?
«В пузе кол, а вокруг — письмена! Наверное, что-то
случилось!»
— На бар «Ильм» совершено нападение. Агрессоры уничтожены,
дети… повреждены, но живы. Сюда бы врачей вызвать…
— Ты напал на наших детей?!
«Надо было Наставнику звонить! Или Вадиму!»
— Нет, я как раз убил тех, кто на них напал. Нет…
Послушайте, женщина! Не надо на меня орать! Вызывайте врачей, или
кто там нужен в такой ситуации, и приезжайте сюда! Я тут буду,
можете в лицо мне потом покричать! Давайте поднимайте всю клановую
конницу и сюда, я трубку кладу!
«Дипломат!»
Точно! Антонина! Не Вадиму надо звонить, не Наставнику, а
Дипломату Ланских! Ее сфера деятельности, без вариантов!
— Тонь! — уже со своего телефона набрал я девушку. — Да мне
пофиг, что тебе не нравится! Слушай сюда! Я в баре «Ильм», тут
какие-то люди напали на детвору местную, я их покрошил и теперь не
знаю, что делать. Да не школоту, дура, а тех, кто на них напал! Да,
обычные люди. Перебили тут всем суставы, колья в животы воткнули и
голосовые связки перерезали. Нет, я ничего не трогал, только
боевиков положил. Да, до смерти! Нет, блин, не мог живого оставить!
Они, знаешь ли, со стволами были! Тоня, я сижу и жду развития
событий, убегать не собираюсь. Ах, я все-таки молодец? Польщен.
Сама дура. Жду.
Ну все. Девушка уже сама всех обзвонит и попытается представить
меня героем (что факт, между прочим!), а не агрессором-чудовищем. С
учетом отношения суперов к Ликвидаторам — непростая работенка. Но
она, уверен, справится. А мне остается только ждать.
Потом я нашел Дарта, угостившего меня коктейлем, и поведал ему,
молчаливому, о том, что он безответственный мудак, но именно его
поведение и спасло жизнь всем, включая меня. И поэтому я не в обиде
и даже готов потом — после его выздоровления — выпить мировую, но,
разумеется, пива, а не этой «новусовской огненной воды». Пацан,
судя по мутному, полному боли взгляду, слушал меня не очень
внимательно, но это и неважно.