Антонина довольно быстро завладела вниманием соседей по столу,
непрерывно что-то рассказывала, шутила и смеялась над остротами
других. Не вульгарно, как кто-то мог подумать, а очень
благовоспитанно. Порой бросала на меня взгляды, краем уха я слышал,
как она говорила о моих талантах соседу, Дипломату Гольдманов, тоже
приглашенному на светский раут.
Я же, верный решению демонстрировать всем хамоватого
провинциала, сидел с независимым видом и потягивал пиво. Да, мне
пришлось даже микро-скандал устроить, когда его не захотели нести.
Но, как пел Высоцкий: «Я если что решил, то выпью обязательно!»,
так что вскоре прислуге пришлось смириться со странным выбором
гостя.
Так что я потягивал пиво, отвечал на звучавшие все реже и реже
здравицы в свой адрес поднятым бокалом и слушал, как Антонина
обсуждает мои стати. Именно так, не шучу. Ее беседа с другими
новусами была подобна торгу за выставленную на продажу лошадь.
Разве что зубы мне никто не проверял, а так — один в один.
— Так вы говорите, что он уже вполне способен выстоять спарринг
против опытного Воина? Без применения псионических способностей?
Как интересно!
— Согласен с вами, вряд ли травма мозга повлияет на набор
генов.
— Сканирование? Очень ценная способность! Про это ваш Лидер
ничего не говорил.
То есть настоящие смотрины. Причем не для широкого круга. На
приеме были сами Симоновы, в основном представители второго и
третьего поколения, и Гольдманы в таком же примерно составе.
Четвертых было только двое: Дарт и еще одна девушка по имени Инга.
Которую посадили от меня по левую руку, недвусмысленно дав понять
ее статус и задание правящей верхушки.
До этого я ее не видел. В том смысле, что в баре «Ильм» этой
девицы не было, иначе запомнил бы. Симпатичная, хотя у новусов
страшненьких я до сих пор не встречал. Чуть выше ста шестидесяти
сантиметров, стройная, с приятными округлостями в нужных местах и
милым личиком, обрамленным светло-русыми волосами средней длины. На
котором застыло не очень естественное выражение вежливой приязни.
Глаза же выдавали правду, изливая арктический холод. Эмоции
девчонка скрывала не в пример хуже той же Тони. Что неудивительно,
по типу она была Наставником.
А еще она меня боялась, но старательно подчеркивала, что я ей
нравлюсь. И в целом, и как собеседник. Наивная попытка, обращаясь к
ней, я за весь вечер и двух десятков слов не сказал.