Линейный крейсер
«Нан'да'мэзис»
ОКК6
Одиннадцатый день третьей
части
тёмного цикла, 2266 г.
(Зима).
14:20 по субъективному корабельному
времени.
Лэс амэно нокти,
Имэ риви вайя
Айю си блакера
Имэ а ли того, дите а ди
вайья.
Ускользает память Тенью,
Предаёт реальность
чувства,
Пси-обманка гложет разум
–
Искажённый искажаю: воплощать себя –
искусство.
Компрессионка облегала меня,
как чешуя рыбу.
Мне казалось, что я и есть
рыба.
Я стоял в нашей, ещё недавно
очень просторной, каюте, и не узнавал её, сузившуюся вдруг до щели
в другой, неведомый мир.
Я задыхался в этой тесноте.
Лёгкие слиплись, горло судорожно пихало в них воздух.
Дьюп вошёл следом за мной.
Встряхнулся, как встряхивается намокшая собака. Мне казалось – я
вижу брызги тени, слетающие с него. Передоз РИМ? А у меня, значит,
дефицит? Я вдохнул эти «брызги», и мне стало легче.
Прыжок мы как-то
провели.
Как? Этого я пока не мог ни
описать, ни осмыслить.
Понимал только, что в
Межстстемке Первый опять отработал за двоих. Сначала он дрессировал
меня на саргах, потом вывел «погулять» в офицерский ресторан,
продемонстрировал всем, что я – целый и хвостом виляю, а во время
прыжка… красиво взял всё на себя.
Нет, на этот раз я не заснул.
Я тоже делал всё, что он приказывал, но приказов было мало. И
ничего запредельного, никаких страшных нагрузок, ничего, кроме
новых ощущений, я не испытал. Думаю, потому что большая часть
нагрузки легла на него, а не на меня.
Я стоял под планирующими
голопроекциями листьев, не в силах снять компрессионную форму,
успешно защитившую меня от…
Что это было?
Как я могу это
описать?
Межсистемный Прыжок это выдох.
Я выдохнул вместе с ним и больше не мог вдохнуть. Меня застопорило
в тот миг, когда спираль Проката ожила иной, не нашей жизнью. И я
никак не мог забыть этого.
Прокат, пространственный
реактор, – мне казалось, я хорошо знал, как он устроен. Но когда
витки спирали Проката слились в титанический Колодец Абиса,
Идеальной Пустоты, которая готова была сожрать корабль
изнутри...
Нет, это был даже не выдох –
выброс. Он прошил крейсер от дна Колодца до самой обшивки, а затем,
отразившись, возвратился в реактор, аннигилируя всё на своём пути.
Это было бы даже красиво, если бы не было так страшно.
Корабль истаял, как
голограмма, как призрак. Ещё мгновение в точке старта мерцало
«ожерелье» его координат, а потом исчезло, и точно такое же
ожерелье проступило в зоне прибытия.