Сильные ладони скользят по моей попе вниз, чуть сжимая ягодицы. Мужчина издает нечеловеческий утробный рык и резко атакует мои губы жалящим поцелуем.
Отвечаю с тем же напором, наплевав на все приличия и нормы поведения культурной столицы. Однако поцелуй прерывается так же резко, как и начался.
– А ты, готова? – словно сквозь вату в ушах, звучит вопрос.
Вопрос одновременно и отрезвляет, и ставит в тупик. Очень, очень хочу ответить положительно, но рот словно склеивается, поэтому удается лишь мычать. И это к лучшему, ведь сразу на меня сваливается суровая реальность, в которой я – неблагодарная похотливая девка, забывшая доброту близких людей… Лекс. Мне нужно к нему.
– Пойдем, – возвращая себе привычный вид, берет меня за руку Рик и мы, наконец-то, входим в маленькое придорожное кафе. – Присядь, я закажу.
Лишь благодарно киваю. Мне кажется, если я попробую заговорить с Вороном, то обязательно все пойдет не по плану…
Пока мои мысли крутятся вокруг нового знакомого, я даже не успеваю заметить, когда на столе оказывается незамысловатая снедь. Две порции бульона с половинками яйца и зеленью в чашах, две тарелки с ароматными чебуреками, бутылка воды и пара стаканчиков. Я и не думала, что так сильно проголодалась, потому что, увидев пищу, мой живот издает громкий “ор”.
– Прости, малыш, – мягко произносит Рик. – Надо было тебя раньше покормить нормально.
– Ты не виноват, – смущённо бурчу в ответ, пряча глаза.
– Надеюсь, ты такое ешь, самое свежее, – махнув рукой на еду, бормочет Ворон, словно ему неловко.
Но разве это возможно? Ведь я обязана этому мужчине слишком многим…
– Спасибо, – чуть слышно бросаю, и накидываюсь на еду, не в силах больше сдерживаться.
– О да, малыш, – ехидно фыркает Рик. – Калории тебе сегодня понадобятся.
Чувствую, как мои щеки снова заливает румянец, хочу огрызнуться в ответ, но мой рот слишком занят сочным чебуреком. Я готова мурлыкать, испытывая неимоверное удовольствие от поглощения такой вкусной пищи.
– Иля, прекращай так стонать и закатывать глаза, – довольно грозно произносит мой спутник, а затем, хищно улыбнувшись, добавляет: – Или мы проверим на прочность раковину в туалете, а после – и в чужой тачке наследим.
Смысл услышанного до меня доходит не сразу, потому что я продолжаю жевать, прикидывая в уме, зачем же нам умывальник. Это намек в сторону булимии, мол, я слишком много ем? Или я успела испачкаться? И лишь глядя в потемневшие, почти черные глаза до меня доходит. Он. Меня. Хочет. Снова!