– К-куда?
– А это нам и предстоит выяснить, – чувствую, как пожимает плечами Рик. – Я ведь планировал изначально иначе, однако, придется пробираться поближе к предполагаемым родственничкам твоего Лекса.
– Здесь… опасно? – спрашиваю, запинаясь.
Нет, я полностью доверяю свою жизнь в сильные руки мужчины, но и понимать, что происходит было бы неплохо.
– Ну… Мы не будем рисковать оставаться здесь еще на сутки, поэтому подыщем другое убежище.
– И как ты себе это представляешь? – восклицаю удивленно.
– Ангелочек мой наивный, элементарно! – словно маленькому ребенку начинает разжевывать Ворон. – Будем искать фотографии, медкарты, данные о болезнях. Или же ту дамочку, у которой внезапно некоторое время назад улучшилось материальное положение. И, кстати, надо бы еще счета Валерии проверить, не исключено, что её шантажировали и она башляла кому-то бабки по сей день.
– Думаешь, ик, – спрашиваю, начиная неожиданно икать от нахлынувшего на меня страха, – Черкашиных могли убить, ик, из-за Лекса?
– А это, Иля, уже вопрос в правильном направлении. Только не перегружай свою головушку.
Так это что, получается, настоящие родственники, отец, например, все это время сделили за Черкашиными? А мог ли быть взырв на молочном комбинате не случайным? Нет! Ну это же точно бред. Или нет?
(Примечание автора по требованию беты: башлять – платить, откупаться.)
Ироничные фразочки, брошенные мужчиной в мой адрес, прозвучали почти как оскорбление. Однако, чтобы принимать подобные слова близко к сердцу тоже энергия нужна, только вот она внезапно покинула мое тело. Я понимаю, что вот-вот потеряю сознание, тело вдруг становится тяжелым, каким-то непослушным, а глаза закрываются сами собой.
– Лара! – взволнованно звучит голос Рика, который пробивается, словно сквозь вату в ушах, до моего помутненного сознания.
“Девочка моя, ты очень смелая,” – шепчет мне мамин голос. – “Ты должна справиться, Иллария”.
– Ма-ма, – зову любимую женщину, еле шевеля губами. – Ма-ма.
– Да приди же уже в себя! – рокочет знакомый мужской голос и в нос ударяет резкий вонючий запах.
– Фууу, – лениво поднимаю веки, пытаясь проморгаться. – Ты воняешь, Ворон.
– Ага, аммиаком, – тяжело вздыхает мужчина, и я понимаю, что он меня не ругает за то, как я его назвала. Неужели так перепугался.
– Прости, – наконец фокусирую взгляд на взъерошенном красавце. – Не надоело еще со мной возиться?