На глаза попался камин, на котором красовались фотографии в рамках. Ни одной фотографии мамы. Почему я только сейчас заметила это? Только отец и я, вместе и по отдельности. Нет ни одной, где я с мамой, или мы с семьей, где вся наша счастливая троица. Кому они помешали? Главное, чем? Я улыбаюсь на каждой из них, а сегодня хочется кричать, пока не обессилею, и рвать на себе волосы.
Провела рукой по натуральному камню, следом тут же на пол попадали рамки и послышался треск ломающегося стекла, деревянной рамки и рвущейся бумаги. Никто не появился на очередной шум и не остановил меня, значит, к моим словам прислушались и намек был понят правильно. Обернулась и глазами выцепила бар отца. С остервенением наступив на фотографии, шагнула к нему. Дорогие напитки, коллекционные, так и тянули приложить к ним свои ручки. Но просто так оказавшись на полу они вряд ли разобьются. Придется приложить усилия.
Расставила бутылки, одну из них предварительно забрав себе и отпив из нее, чтобы хоть как-то заглушить боль внутри, везде, где можно: на дизайнерском диване и креслах, на журнальных столиках. В моих руках как нельзя кстати оказалась кочерга из каминного набора. Первый удар пришелся как нельзя кстати, разбив бутылку. Осколки полетели в сторону, как и разбрызгался дорогой напиток. Острый отросток железа вспорол обивку дивана. Я с особым наслаждением потянула утварь на себя, вспарывая плотную ткань еще больше. Следом дождались своего часа и кресла. Внутренности мебели разлетелись по гостиной, а я следила затем, как они падали на пол.
Больше ничего не найдя в гостиной, что могла бы сломать или распотрошить, направилась в кабинет отца. Здесь было где разгуляться. Первый мощный удар пришелся на секретер с папками, следом повторный. Тут же по всему папиному кабинету разлетелись бумаги, некоторые красиво порхая медленно опускались вниз. Дальше внимание заслужил добротный стол. Думаю, папа еще долгое время будет любоваться царапинами. Техника тоже не выдержала моего напора. Купит новый, если что сэкономит на платьях для своей змеюки, или же, как обычно, лишит меня карманных денег. Ему не привыкать.
Опустошив следующий бар, сморщившись и откашлявшись, уселась в отцовское кресло, положив ноги на стол. Да, на этом месте остро чувствуется величавость и мощь, словно ты намного выше всех и сильнее. Но только перед кем? Перед родной дочерью? Беззащитной девочкой, для которой ты должен был быть всем, но не смог?