Макар с силой открыл дверь подъезда. В лицо ему подул прохладный и влажный ветер. Похоже, собирался дождь. Лето как будто дразнило всех своим скверным характером, как это делает избалованный непослушный ребенок, который точно знает, что всем от него нужно, но специально не делает этого, чтобы все вокруг отдавали свое внимание лишь ему одному. В самом деле, какой толк быть теплым и милым, если радости от этого у людей хватит всего лишь на один день? Через неделю все просто привыкнут, через две начнут ругаться, что надоела жара, а потом и вовсе захотят дождя или грозы. И никто не вспомнит, что сейчас оно здесь – то самое лето, которое ждали, о котором так долго говорили, с которым связывали столько надежд. Лето, пришедшее отогреть замерзших внутри и снаружи людей, которым каждое новое лето в жизни давалось все тяжелее. Только дети беззаботно встречали его, как друга, и продолжали ждать. Ведь ничего другого им было, в общем–то, и не надо. Ну, может еще мороженое и жвачку. Нет уж! Пусть теперь позовут, как следует, попросят, чтобы оно пришло. А оно постоит и для вида пообижается за прошлый год, когда все от него, видите ли, «устали». Пусть попросят его о тепле. Тем более, что простить оно уже готово и вот-вот само ворвется в каждый дом лучами солнца. И отдаст без остатка все, что у него есть, и счастливым, и несчастным. Каждую каплю тепла, каждую травинку, каждую букашку, каждый всплеск воды в реке, каждый закат, который всего лишь через три часа сменится рассветом. Каждую теплую ночь и каждый жаркий день. Каждую ягоду и гриб. Каждый запах каждого цветка, который ворвется в ноздри открывших окна уставших водителей, и те приостановятся, чтобы распробовать его как следует. Оно должно сделать за эти три месяца очень многое: дать людям саму жизнь, чтобы ее хватило на осень и долгую зиму.
Щенок на руках Макара тихо заскулил. «Ему ведь даже не налили молока. Зачем его таскают туда-сюда целый день? Все-таки коробка была не так плоха. И где эти маленькие нелепые существа, с которыми хотя бы можно скулить вместе? Где мама? Где его семья? Только эти большие руки со странным запахом, которого он пока еще не знал. Что-то тут не так! Не может хорошая история вот так начинаться».
– Ну что, малой? Спать охота?
Макар потрепал одним пальцем по макушке «бойцовую собаку». Сейчас этот «зверюга» больше походил на раздувшуюся неповоротливую мышь. Даже подумать о том, что из него может вырасти что-то опасное, было смешно.