Сам Иван чувствовал себя крайне неловко. Маргарита могла бы и предупредить, что намечается подобное мероприятие. Он бы какую-то приличную одежду захватил. На банкет Ване пришлось идти в джинсах и водолазке. Парень старался держаться в тени, к еде почти не прикасался, спиртное не пил. И при первой же удобной возможности исчез на террасе. Там никого не было и можно было собраться с мыслями. Он стоял, смотрел на город, на огни проезжающих мимо автомобилей, и мечтал, чтобы их поездка как можно скорее закончилась. Хотелось вернуться домой, в свою уютную двушку. Здесь, в этом циничном высшем свете, он чувствовал себя чужим и одиноким. Вся эта роскошь не для него.
Стеклянные двери раздвинулись и послышались голоса. Это отвлекло Ивана от размышлений. Он отошёл глубже в тень. Решил, что люди сейчас покурят и уйдут. В полосе света, лившейся из зала, появились два силуэта – мужской и женский. Иван узнал в даме свою начальницу, поэтому стал наблюдать и прислушиваться. Маргарита Валерьевна была в компании этого неприятного типа, Дениса. И он, похоже, уже изрядно захмелел. Весь вечер балагурил, то едкие комментарии направо и налево бросал, то расточал комплименты дамам, даже самым некрасивым.
- Не женился? – прозвучал голос Владыкиной.
Светлов хохотнул.
- Ты гонишь? Чтоб член макнуть, жениться-разводиться не обязательно.
Маргарита повернулась к нему лицом, сдула прядь со щеки и положила ладони на перила.
- Ясно. Твой жизненный принцип неизменен.
- Видишь, какой я постоянный!
- Думала, ты в Европе так и работаешь.
- Я в трудный для родины час вернулся, а не убежал. Прикинь? Вот незадача.
- Ну почему? Просто не ожидала тебя увидеть. И, кстати, твой пафос насчёт родины совсем неуместен.
- Если б знала, что я тут, не приехала бы, да?
Она промолчала. А он попытался приобнять её за талию.
- День, хватит, ты уже перебрал.
- Да брось, Ритуля! - засмеялся её спутник и вдруг напел, к слову довольно сносно: - Рита, Рита, Маргарита, Маргаритка, почему я, почему я не ковбой?[1]
За границей его всегда называли Дэном. И это её Деня звучало так ласково. Как из детства. Его так когда-то звала мать. Только мать и Марго.
- Отца не позорь! – сурово и тихо говорила Владыкина, явно настроенная далеко не столь же беспечно. - Что за едкие комментарии от тебя постоянно звучат? Мог бы поздравить, тост красивый сказать.