– Может, стоит позвать и Вольфи? У вас осталось меньше суток.
– Кави, – прошипел Винс, подходя к нему вплотную. Кави выглядел растерянным.
– Ты не сказал ей, Винс? Ничего не сказал?
– Кто это такой? – кричала Элиза. – Что это за человек?
– Как грубо, Элиза. Я совсем не человек! И каждого клеймить человеком… – Закончить он не успел, потому что получил в челюсть удар от Винса. Кави был удивлен, но уж точно не обижен. Повернув голову, он коснулся ушибленного места. – У нее не больше суток, – шепнул Кави. – Вам лучше побыть наедине.
И нечеловек по имени Кави ушел по той же черной лестнице, закрыв за собой дверь. К тому моменту буря уже стихла, оставив после себя лишь горы веток, черепицу и разбросанный мусор.
Сказанное Кави действительно сбылось. Не прошло и двадцати четырех часов, как Элиза, прикрыв глаза, заснула в обнимку с дочерью и сыном и навсегда потерялась где-то в лабиринте сновидений. Смерть Элизы, спокойная и достойная, стала совершенно ненужной платой за жизнь города Мунсайд, столицы Ада.
Семнадцать лет спустя
Я не знала Элизу и не успела пропитаться к ней какими-то родственными чувствами. Она была лишь частью легенды и никогда не казалась мне реальной. Нет смысла рассуждать, что случилось бы, если бы моя мать смогла выжить. Знаю только одно: увидев меня сейчас, она умерла бы повторно, но уже от стыда.
– Ив! Ив! – Юноша в куртке футбольной команды пару раз щелкнул пальцами перед моим носом, заставляя меня прийти в себя. Я открыла глаза, и меня сразу затошнило. Мир размазался, раздвоился, закрутился, словно карусель. Я пыталась сконцентрироваться на одной точке. Знаете, как в балете: крути фуэте сколько угодно, главное – держать взгляд на одном предмете. Вот только перед глазами были лишь мазня из квадратов бирюзовой плитки, кусок белой раковины и рукав бордового бомбера.
Поднявшись на локтях, я почувствовала подступавшую рвоту, но сдержалась. Рука в бордовом бомбере рывком поставила меня на ноги и толкнула к раковине. Я включила холодную воду и сунула под нее голову.
– Как ты, Ив?
В ответ я застонала, но меня так и не вырвало. Парень сделал пару шагов назад и сел на край ванны. Я видела его отражение в зеркале – бордово-рыжее пятно.
– Все в порядке?
Самый глупый вопрос, который можно было задать. Я тут помираю, пью воду из-под крана, как собака, и не могу разглядеть себя в зеркале, потому что мир до сих пор вращается перед глазами.