— Ну, куда я тебя отпущу, глупенькая? — тихий смех над ухом, будто я сказала что-то смешное. — Зверь будет против. К тому же сильные наследники мне тоже нужны.
Он разворачивает мою голову так, как ему удобно. Целует меня в щёку.
Не нежно и ласково, а припечатывая, присваивая, клеймя губами.
— Завтра приглашу целителя. Если я прав, а я уверен, что прав, будешь готовиться к отъезду в Драгонхилл. И упаси тебя Драконий Бог выкинуть какую-то глупость, Софи. Лучше тебе никогда не видеть меня в гневе.
Роланд оставляет в покое мои волосы и даже чуть приглаживает их рукой в странном собственническом жесте.
— А сейчас вернись на место и нормально поешь.
— Я не голодна.
— Плевать мне, голодна ты или нет, — удерживая меня двумя руками за плечи, он подводит меня обратно к отодвинутому стулу. — Моему сыну нужна нормальная еда. И он её получит. Села.
Он давит мне на плечи, вынуждая опуститься вниз. Небрежно отодвигает мою тарелку с салатом, берёт чистую. Уверенным жестом шлёпает на неё сочный дымящийся стейк из общего блюда в центре стола, подогреваемого снизу несколькими круглыми свечами, и пару щедрых ложек картофельных долек.
— Ешь!
Не уходит. Продолжает нависать надо мной.
Сжимаю пальцами серебряную вилку и нож. Под его давящим взглядом отрезаю кусочек. Отправляю его в рот. Жую, не чувствуя вкуса.
Поднимаю на Роланда полный ненависти взгляд.
Дракон удовлетворённо кивает и только тогда разворачивается и идёт на своё место на другом конце стола. Остаток ужина проходит в молчании.
Всю ночь не сплю, пытаясь найти выход из той ловушки, в которую попала, и которая вот-вот захлопнется, оставив мне в этой жизни одну единственную роль — бесправной производительницы потомства. Да и то временной, ведь Роланд планирует отбирать у меня детей.
Подумать только. У коровы с телёнком столько же прав, столько будет у меня.
Как это случилось? Как вышло? Как я вовремя не разглядела в будущем муже циничного монстра? И ведь ничто не предвещало…
Не все драконы одинаковы. Многие не живут со своими жёнами после рождения детей, для договорных браков это не редкость.
Но в истинных парах всё должно быть иначе!
Останавливаюсь у окна. Облокачиваюсь на подоконник, наблюдая за тем, как розовеет небо на востоке.
Что бы там ни говорил Роланд, как бы себя не убеждал, истинность это много большее, чем просто совместимость для потомства. Это родство душ. Магия единства двух половинок. Сакральная целостность. Редчайший дар.