Ноздри Амары зло раздуваются, пальцы до побелевших костяшек сжимают ручку чашки. Кажется, она вот-вот лопнет от злости.
Но уже в следующий миг Амара зажмуривается, а когда открывает глаза, то они сродни безмятежному озеру. Поражаюсь от такой резкой перемены.
— Боюсь, всё-таки моё, крошка Софи, — ласково и нараспев произносит она, растягивая губы в насквозь фальшивой улыбке.
Смотрю на неё, и поверить не могу, как могла так ошибаться в человеке, не замечать её подлинной сути.
— Видишь ли, крошка Софи, не только ты вынуждена планировать переезд, — Амара допивает чай и с тихим дзиньканьем ставит чашку на столик. — Когда ты, наконец, свалишь в свою деревню, я планирую перебраться сюда. Твоя комната ведь самая удобная и смотрит окнами в сад? Её и займу! Вот только я бы кое-что там обновила, потому и хотела узнать…
Она продолжает трещать что-то про обивку диванов и оттенок портьер. Я же обхватываю себя за локти и смотрю на неё как на сумасшедшую.
— Ты совсем умом поехала, Амара? Если мужчина пару раз залез тебе под юбку, это ещё не значит, что он станет с тобой жить.
— Не значит, но Роланд сам предложил это. Вчера.
Она улыбается кончиками губ. Наклоняет лицо, щёлкает застёжкой сумочки, вышитой розовым бисером. Я делаю вдох, а выдохнуть забываю. Потому что в цепких пальцах Амары зажат белоснежный шёлковый шейный платок мужа. Тот самый, который был на нём накануне.
Выходит, вовсе не дела вчера задержали Роланда. А любовница?
— Я с ним уже год, Софи. А ты всего месяц. Не тебе открывать на меня ротик. Обломаешь зубки. И вообще, зачем нам ссориться? Собственно, за этим я здесь. Хочу поговорить, по-дружески.
— По-дружески?! — из горла рвётся нервный смешок. — Да с такими друзьями и враги не нужны!
— Ой, брось, — отмахивается Амара, аккуратно складывая платок Роланда и пристраивая его на столике. — Ну, подумай. Пока ты будешь безвылазно сидеть в деревне, я буду здесь, рядом с твоими детьми, когда они начнут подрастать. Тебе выгодно дружить со мной, иначе... Дети такие доверчивые и беззащитные, и такие хрупкие, сама понимаешь, возможно всякое…
Амара откидывается на спинку кресла. Сидит, развалившись, явно довольная собой. Смотрит на меня с превосходством. Её зелёные глаза горят триумфом и лихорадочным блеском.
— Ты… ещё угрожать будешь? Мне? — спрашиваю осипшим голосом, чувствуя, как закипаю.