– А вот и финальный сюрприз, – заметив выражение моего лица, вставляет Диляра. – Все не знала, как тебе сказать… Надеюсь, ты не злишься?
Если честно, я и сама толком не разберу, что чувствую. В груди бурлит смесь смятения, шока, растерянности и замешательства… Мы с Никитой не виделись много лет. Я улетела в Швейцарию, он остался здесь. Но мне и в голову не могло прийти, что наша новая встреча произойдет при таких обстоятельствах.
– Нет, – лепечу обескураженно. – Чего мне злиться?
– Ну не знаю… Он ведь твой бывший. А бывшие подруг – это вроде как табу, – негромко говорит Диляра. – Лер, я правда не хотела тебя как-то задеть или обидеть, просто… Просто в один момент нас с Никитой очень потянуло друг к другу… Ты была в другой стране, и я подумала, что в этом нет ничего такого, понимаешь? Мы решили попробовать, и… У нас получилось.
Ответить я не успеваю – у нашего столика останавливается Матвеев. Нагнувшись, он целует в щеку свою девушку, а потом поворачивается ко мне:
– Здравствуй, Лер.
– Привет, – выдавливаю с усилием и зачем-то добавляю. – Рада за вас.
Он изменился. Возмужал, окреп. А еще сделался совершенно чужим.
– Спасибо, – Никита усмехается, и за его коротким смешком я улавливаю неловкость.
Ну слава богу. Выходит, не я одна чувствую себя не в своей тарелке.
– Так, ну я тоже, пожалуй, пойду, – суетливо хватаюсь за сумку и извлекаю из нее несколько купюр.
– Ты сейчас куда? – спрашивает Диляра. – Если хочешь, мы можем тебя подвезти.
– Не стоит, – наверное, чересчур рьяно отказываюсь я. И чуть спокойней продолжаю. – Я на такси. Мне так проще.
Обнимаю Диляру, адресую прощальный кивок Никите и торопливо шествую прочь.
Что сказать? Москва снова не щадит моих чувств. Как и в первую мою попытку ее покорить. Что ни день, то новое потрясение.
Кажется, пора осваиваться медитативные практики и запасаться волокордином.
6. Глава 6
Идет уже вторая неделя моего пребывания в Москве и, как ни прискорбно это признавать, с каждым днем Анвару Эльдаровичу становится только хуже. Он почти не ест, плохо спит и держится только благодаря уколам мощнейшего обезболивания.
Прямо на глазах этот некогда здоровый и энергичный мужчина превращается в бледную тень. Жизнь капля за каплей испаряется из его тела, и этот процесс невозможно остановить. Нам с мамой приходится смотреть, как он умирает, и глотать удушливые слезы бессилия.