Глава 5
Меня занимала мысль: как же я такой большой поместился с девушкой в одноместном салоне? Выглядело всё довольно интересно. Я заполнил собой всю кабину, а девица сидела, как бы и на мне, и внутри меня. Я кричал ей, пытаясь обратить её внимание, гладил колени, трогал за грудь и несколько раз целовал. Тщетно, она ничего не слышала и не ощущала моих невидимых прикосновений, но загадочно улыбалась.
Летательный аппарат опустился на крышу громадного здания. Она была плоской, и над ней высилось несколько стеклянных куполов. Мы вошли в кабину лифта и скоро опустились глубоко вниз. Вышли мы где-то в подвальных помещениях, прошли по затемнённому коридору, (она шла, я плыл) и вошли в комнату. Там было двое мужчин в белой униформе. Нас разделяла стеклянная перегородка.
– Вис, – сказала девушка, – ты должен пройти к ним, за перегородку, они знают о тебе и ждут. С их помощью ты узнаешь обо всём, и они сделают то, что нужно. Прощай, мне надо возвращаться назад! Скажи: зачем ты щекотал меня, когда мы летели сюда?
Мне стало не по себе от неожиданного вопроса. Я смущённо погладил её руку. Затем кинулся в прозрачную стенку и оказался на той стороне. Сразу же замигали цветные индикаторы и один из мужчин, поприветствовав меня, попросил, в общих чертах, сказать, что мне нужно.
– Всё, – сказал я и поразился громкости своего голоса, вырвавшегося из аппаратуры, – хочу знать кто я, где нахожусь и зачем? Умер ли я или нет, и не сон ли это?
– Ясно, ложись сюда!
С этими словами он подошёл к прозрачному прямоугольному предмету, похожему на земной гроб. Откинув крышку, указал на место для лежания, находящееся внутри него и продолжил речь:
– Мы соединим земное (я) с подсознанием, в котором находятся сведения, опыт твоей настоящей жизни и ты сразу узнаешь всё, что ты хочешь. При желании что-то увидеть, мы покажем тебе всё, что ты захочешь. Но знай, да и мы напомним, что через час ты должен вернуться назад, на Землю!
Я "растянулся" на "топчане". Крышка опустилась. Внезапно яркая вспышка ослепила меня, пронзительная боль резанула голову, как будто она у меня была. Мелькнула мысль, что меня хотят уничтожить – сработал инстинкт самосохранения. Я хотел выскочить из своей прозрачной камеры, но не тут-то было, она стала для меня непроходимой. Упав на место, ощутил, что моя сущность как будто заняла некое, привычное для неё, по форме, место. Боль начала утихать. Словно в быстром кино и в тумане замелькали картины, рассмотреть которые я не мог. И вдруг, наступило прозрение, и исчезли все вопросы.