– Да не за что, – почему-то вдруг печально сказала бабка, – сирый ты хлопец. Не бойся меня, приходи всегда. Помогу, чем смогу.
Выскочил на улицу, не понимая, за что вдруг сирым назвали, вроде оба родителя живут ладно, не ссорятся и натолкнулся на стайку ребят. У того, у которого отобрал кота, в руке по-прежнему были зажаты камни.
– Не нашел? – окликнул один.
– Почему? – удивился Сергей, – отдал кота. Никакая она не колдунья. Очень хорошая бабка.
– Ты же там всего полминуты пробыл, – подозрительно сощурился спрашивающий.
– Долго ли умеючи, – отозвался Сергей, все страшась даже средь бела дня вспомнить о жутком говорке, до сих пор мурашки по коже. Пошел вперед, фигурка на груди вдруг, как живая, дернулась вниз. Сергей наклонился к ней, над головой просвистел камень. Озверело развернулся, мальцы с визгом просились врассыпную. Сергей догонять не стал, еще не хватало с мелюзгой связываться, но зарекся дома немедленно снять и убрать подальше страшную фигурку.
Однако не успел, дома ждал мрачный отец с известием о смерти своей мамы, они быстро собрались и поехали в Москву. А дальше закрутилось, как снежный ком, авария, гибель родителей, детдом, потом армия, торговля наркотиками и фигурка все так и висела на груди. Сергей уже и думать перестал о бабке в деревне и ее коте, только иногда мимоходом удивлялся, что ни одной царапинки в перестрелках и что под его пули враги так и ложатся, но приписывал это своему воинскому умению и забывал на следующий день.
А сейчас странный красноглазый гость напомнил и снова, как в тот день, тяжелый ком страха в груди.
* * *
– Это было тридцать лет назад, – наконец, проговорил он. – Ее, наверное, и в живых нет.
– Есть, есть, – успокоил его Ольг. – Такие быстро не помирают. Поехали.
– Что, прямо сейчас? – Сергей тянул, не хотел принимать неизбежное.
– Именно. Помчали.
Сергей обреченно вздохнул, в глубине души чувствуя облегчение. Долг благодарности бабки, была она колдуньей или нет, уже много лет висел на душе тяжким грузом. Сейчас, видимо, пришло время расплатиться за подарок. Он быстро собрался, захватил с собой бумажник, тяжелый от пачки кредитных карточек, усмехнулся сам над собой, какие кредитки в деревне, залез в нижний ящик стола и вытащил толстый пресс рублей.
Бабка, скорее всего, умерла, ей уже тогда было под восемьдесят, надо будет найти могилу, поставить камень получше.