– И чем вы занимаетесь? – спросила Джоджо.
Шарлотт нахмурилась:
– Работаю в Союзе домовладельцев.
– Значит, занимаетесь тем же, что сейчас сделали для мистера Хёкстера.
– Более-менее. А вы?
– Я работаю в «Эльдорадо Эквити».
– Это хедж-фонд?
– Верно.
Шарлотт не удивилась. Она провела быстро переоценку Джоджо, посмотрела на ее тарелку.
– И как, интересно?
– Да, пожалуй. Я занимаюсь финансами в проекте восстановления Сохо, и дела идут очень неплохо. Не удивлюсь, если кто-нибудь из ваших жильцов поселится там, ведь там есть сектор для людей с низкими доходами. Еще год назад там стоял только каркас, как и во всем том районе. Нужны немалые вложения, чтобы вернуть затопленный район к жизни.
– Действительно, – отозвалась Шарлотт, слегка сощурившись. Она будто бы готова была согласиться, особенно учитывая то, чем занималась сама. Городу всегда требовалось больше жилья, чем у него было, и в первую очередь это касалось затопленной зоны.
– Погодите, я слышу, вы положительно отзываетесь об инвестиционном финансировании, – вмешался я. – Мне нужно записать это себе в браслет.
Шарлотт сверкнула на меня недобрым взглядом, Джоджо посмотрела неодобрительно. Тогда я переключился на старика.
– Вы выглядите уставшим, – заметил я ему. – Может, вам помочь добраться до вашей комнаты?
– Мы насчет этого еще не определились, – сказала Шарлотт.
– Так, может, пора? – предположил я.
Она взглянула на меня так, что стало ясно: удержаться от закатывания глаз ей удалось только благодаря недюжинному контролю над мышцами.
Я улыбнулся.
– В капсулу в садах? – предложил я.
– А это уже не «место происшествия»? – спросил Владе.
Шарлотт отрицательно качнула головой.
– Они там уже сделали все, что им было надо. Джен сказала, можно снова ею пользоваться. Но там разве тепло?
– У меня в комнате был мороз, – сказал старик. – Мне все равно.
– Тогда ладно, – согласилась Шарлотт. – По крайней мере, этот вариант самый простой.
Мальчики беспокойно переглянулись. Возможно, они не хотели, чтобы на них возложили обязанность жить вместе с их другом. Шарлотт словно не замечала их беспокойства. Возможно, они жили в этом здании или где-то поблизости без ее ведома. Сейчас было не время их спрашивать. У меня возникло ощущение, что любое мое замечание за этим столом не будет воспринято хорошо, и лучшей для меня перспективой было доесть и сбежать – разумеется, найдя тому достойное оправдание.