Лампы дневного света тихо жужжали. Анджела неотрывно глядела на пакет в своих пухлых руках. Группа слушала.
– Но в чем же причина? Отчего убили моего ребенка? Я была хорошей матерью. Я любила ее. Почему ее у меня отняли? Как мог кто-то проявить такую жестокость? Папа говорит, тот, кто способен убить ребенка, должен уже сам быть мертвым изнутри. Так почему же полиция не может найти убийцу моей девочки? Он все еще где-то на свободе. И может убить еще кого-нибудь из детей. – Ее голос стал совсем тихим. – Я знаю, что прошел год. Но иногда, ночами, я все еще слышу, как она плачет и зовет меня.
Анджела поднесла пакет к лицу и тихо заплакала.
Со стула встала Лу Дженсен, опустилась перед Анджелой на колени и обняла ее.
– Правильно, дорогая моя. Не молчи. Пусть это выйдет со слезами.
Лу знала, что такое боль утраты. Два года назад ее тринадцатилетний сын Алан был убит выстрелом в голову, когда на велосипеде ехал через парк домой. Там его Лу и нашла. Она знала цену скорби.
Доктор Кейт Мартин сделала в планшете пометку. Ее группа прогрессировала. Проявления сочувствия, утешения и сострадания стали теперь обычным явлением. Еще не так давно Лу, жена адвоката из округа Марин, не могла найти в себе сил раскрыться в общем потоке горя, которое изливал каждый из здесь присутствующих. Теперь благодаря Анджеле Лу исцелялась. Смерть, великий уравнитель, отняла ребенка у каждой из этих женщин. Теперь, словно потерпевшие кораблекрушение, они крепко держались друг за друга и выплакивались.
Доктор Кейт Мартин сама едва сдерживалась.
Делая пометки, она вытягивала манжеты своего блейзера, чтобы скрыть шрамы на запястьях.
Глядя, как Анджела лелеет пакет, Кейт вспоминала о листьях, которые сберегала при каждом посещении могилы своих родителей.
Кейт было восемь, когда она однажды вечером дожидалась из кино мать с отцом. За ожиданием они играли в карты с соседкой, миссис Кук. Уже на ночь глядя к их дому подъехала служебная машина, и в дверь постучался полицейский. Старуха поднесла ко рту свою ладонь в старческих веснушках; Кейт в прихожей стояла босиком в халате. Миссис Кук у двери с тихой тревогой слушала молодого офицера, который держал в руке снятую фуражку. Что-то здесь было не так. Миссис Кук, раскрылив руки, подлетела к ней и, прижав к своей пахнущей нафталином кофте, сообщила, что на дороге произошла жуткая, ужасная авария.