— Я еще ничем не помог, Алина, — Стас так интересно произносит мое имя, как никто до него. У меня в горле пересыхает от этой интонации. — На самом деле, я не знаю, какого рода тебе нужна помощь. Почему ты сидела на лавке со своим чемоданом?
Я боялась этого вопроса, и, как бы это сейчас не звучало, до сих пор не знаю, что ответить.
5. 3.
Смотрю по сторонам, чтобы переключиться немного на интерьер квартиры и собраться с мыслями. Жилище Стаса обставлено дорого и со вкусом. Нигде ничего лишнего, и это выглядит комфортно. В углу комнаты на полу лежит огромный коврик, на котором его собака растянулась, будто устала после трудового дня. Я завидую этой псине. Ее жизнь просто прекрасна, когда моя, рушится буквально на глазах.
— Как называется эта порода? — киваю на пса, меняя тему.
Стас несколько долгих секунд смотрит на меня, изучает, но я не понимаю зачем? Во мне нет ничего такого, за что можно зацепиться. Я обычная.
— Акита-ину, — все же отвечает он. — И его зовут Тамико.
— Немного странное имя для собаки.
Сосед лишь пожимает плечами.
— Японское. Эта собака родом оттуда. Заводчик сказал, что его имя переводится как «счастливчик».
Снова смотрю на этого как-то там, но пес вообще делает вид, что разговор не о нем. Он увлечен обдумыванием каких-то своих мыслей, и выглядит при этом очень мудро.
— Я раньше таких не видела. Он красивый, но на своей волне. Чем-то на лиса похож. Почему именно эта порода?
Стас меняет положение, садится более расслабленно и на его лице появляется какая-то странная эмоция. Мне даже интересно: что это? Гордость?
— Это своеобразная порода. Он не требует излишней нежности, но он ценит искренность, доброту и заботу. А еще он предан и верен тебе до конца. В нем, наверное, больше преданности, чем в большинстве людей.
Эти слова будто касаются моей израненной души, и я делаю глубокий вдох. Пес видимо что-то значит для соседа, раз он с таким упоением говорит о нем. Но меня цепляют слова, что он верный, скорее всего, с твоей подругой ластиться не будет, пока тебя нет рядом.
Нужно было завести собаку, а не замуж выходить, но от этих мыслей только еще хуже, а слезы уже вот-вот готовы выйти на сцену.
— Так почему ты оказалась в такое время на улице? Где твой муж, Алина? — немного прищурившись, снова спрашивает Стас.
— Семейные разборки, — обнимаю себя руками, словно хочу отгородиться от всего, включая настойчивый взгляд соседа. — Он дома. Мы поругались.