Посередине ее кровати свернувшись калачиком, спал Маркиз. Поколебавшись, она переоделась и, обернув мокрые волосы полотенцем, все-таки решила вздремнуть. Кот послушно подвинулся, не потрудившись проснуться.
* * *
Осень полноправной царицей вступила в город, прошлась по ковру из вливших в мокрый асфальт листьев, дыхнула холодным, сырым, саднящим горло воздуха, одела деревья торжественно—траурным багрянцем и золотом.
Насквозь промокшие за ночь дома словно нахохлившиеся воробьи, грелись на робко проглядывающем из-за стремительно несущихся по небу облаков солнце, жадно ловя каждый, бьющий по стеклам лучик. Ватный воздух гасил звуки, создавая ощущение пустоты и безлюдности.
Никто не обращал внимания на неторопливо бредущую по запущенным аллеям парка девушку. Кроссовки, джинсы, длинный свитер, поверх короткая замшевая куртка нараспашку, за спиной рюкзачок с торчащей оттуда кошачьей мордой – ничего странного, если бы не одно обстоятельство – перед ней разбегались лужи, вновь возвращаясь на прежнее место, стоило ей миновать его. Навстречу ей шла другая девушка, тоже в джинсах и в свитере, но в приталенном плаще и на высоких каблуках. Перед этой лужи просто высыхали.
– Привет, – улыбнулась Яна и, едва заметив кота, добавила, – и вам не хворать.
Маркиз довольно муркнул, признавшись Марине, что скорее догадался, чем понял последнюю фразу.
– Он не может говорить с тобой также как со мной, твое сознание закрыто для него, – перевела Марина, невольно давясь от смеха.
– Жаль, – вздохнула Яна
Неожиданно воздух отчаянно завибрировал, заклубился, образовав рядом с растерявшимися девушками воронку высотой в человеческий рост.
– Идите сюда, – позвал знакомый голос. Из середины смерча протянулись две руки: на среднем пальце правой горел оправленный в черный металл рубин, на левой переливался золотом аквамарин.
Девушки все поняли, Марина ухватилась за левую, Яна за правую и в тот же миг обе исчезли, только потревоженные листья неспешно кружась, возвращались на асфальт.
– Добро пожаловать домой, – с достоинством поклонился Кэрсо-Лас, отдал им кольца и отошел в сторону.
У девушек перехватило дыхание. Они стояли на совершенно плоской и круглой вершине не более трех метров в диаметре отвесной скалы, вокруг насколько хватало глаз, синело, переливаясь серебристыми всполохами небо. Из пропасти внизу поднимался густой сиреневый туман, обволакивая вершины более низкой горной гряды, обступившей их наблюдательный пункт. На многих вершинах лежал снег, но холода совсем не чувствовалось. Бескрайний океан звенящего, кристальной чистотой воздуха, в котором, несмотря на высотную разряженность, так легко дышалось. Серебристый блеск при пристальном рассмотрении оказался отсветами невероятно ярких и безмерно далеких звезд.