Но очень скоро всё прекратилось. Солнце осело за край и, подобно весеннему снегу, растворилось в ночном тумане. Церковь застыла во всё том же спокойствии, словно и не было никогда этого страшного пожара. А может так оно и есть?
Мир начал медленно погружаться во мрак. Вот уже и полоска горизонта, что не так давно напоминала свет, исчезла. Стало темно…
Пора…
Из-за густого кустарника, звенящего причудливым фиолетовым цветом, вышла одинокая фигура в сером плаще. Темнота растворяла её силуэт, заставляя его сливаться с окружающей растительностью. Однако и этого было недостаточно, так что, не задерживаясь на открытой местности, она быстро пронеслась вдоль ряда пышных деревьев и окунулась в высокую траву, что мгновенно скрыла её присутствие.
Теперь лишь едва различимый шелест стеблей можно было увидеть в кромешной тьме. Но уже совсем скоро фигура показалась вновь. Она выбралась из зарослей у западной части кладбища и, перескочив через небольшую оградку, уверенно пошла вперёд.
Глубокий капюшон надёжно скрывал лицо незнакомца, а длинный мешковатый плащ вкупе с царящим вокруг сумраком довершали дело. Невозможно было понять, мужчина это был или женщина. Да и человек ли вообще? Лишь лёгкая тень, скользящая вдоль невысоких надгробий, свидетельствовала сейчас о пребывании здесь кого-то постороннего.
Вокруг было всё также тихо. Неясно, от кого скрывался незнакомец, но если у этого места имелись какие-то тайные хозяева, то они совсем не спешили проявлять себя. А может им и вовсе не было никакого дела до странного существа, по какой-то неведомой причине забредшего на их территорию? Кладбище было мертво.
И всё же незваный гость всегда остаётся незваным. А значит, стоит быть настороже.
Завернув возле очередной могилы, незнакомец приблизился к церкви. Здание не выражало собой совершенно ничего, кроме полнейшего равнодушия. Мир вокруг давным-давно забыл про него, так почему же оно должно помнить о мире? Лишь только пара косых крестов, символов старой веры, с презрением уставились сверху.
Помедлив с секунду, незнакомец аккуратно потянул на себя массивную входную створку. Старые изъеденные временем петли надрывно заскрипели, не желая поддаваться чужой воле. И всё же им пришлось.
Из открывшегося прохода в лицо ударил тёплый воздух. Никаких следов затхлости или сырости. Словно внутри не существовало никакого многолетнего запустения, но по-прежнему теплилась жизнь. Так может хозяева всё-таки дома?