– Значит теперь твоей первоочередной задачей является выяснить, что именно, – согласно развёл руки в стороны Мерлих, – Так что, если у тебя всё, можешь приступать.
– Извините, верховный адепт, но есть ещё кое-что. Понимаете, так получилось, что на этот раз у нас есть свидетель. Сотрудник научного центра Дэйли Кэрис. Он был оппонентом Вальдера Стронта за карточным столом, и, что самое главное, он видел, как всё произошло.
– Хм, как интересно, – Мерлих вдруг широко улыбнулся, – Слушай, такой вопрос, тебе случайно не знакомо слово «робот»? – членораздельно проговорил он, чтобы подчинённый его хорошо понял.
Тот на некоторое время задумался. Было видно, как он напрягает голову, чтобы вспомнить максимум того, что было ему известно о заданном адептом вопросе. Мерлиху даже показалось, что он слышит, как скрипят извилины паренька от чрезмерной натуги.
– Помоему, я встречался с данным термином, когда занимался практической деятельностью в научном центре, – наконец выдал он, – Во всяком случае мне помнится, что кто-то из сотрудников его упоминал…
– Я так и думал, – кивнул Верховный адепт, после чего его улыбка стала ещё шире, – Пошли, – он быстро вскочил с места и направился к выходу из кабинета.
– Да, сэр, но куда?
– Как куда? – деланно удивился Мерлих, – Нам просто необходимо кое с кем побеседовать. За последнее время накопилось слишком много вопросов.
***
Утро в Аутинейском лесу началось необычайно рано. Особенно ранним оно казалось ввиду неспокойности прошедшей ночи, которая была поистине долгой. Настолько долгой, что даже сейчас, среди тихого шелеста древесной листвы и мелодичного пения восхваляющих солнце птиц, казалось совершенно удивительным, что она всё-таки закончилась.
И тем не менее утро наступило. Природе не было абсолютно никакого дела до людской возни, отзвуки которой ещё вчера разносились далеко окрест. Она по-прежнему жила всё той же размеренной жизнью, что была заповедана ей с древнейших времён. Жила, совершенно не заботясь о различных мирских мелочах.
Всё в ней было естественно и спокойно. И солнце, всё выше карабкающееся из-за края; и деревья, исполняющие какую-то невесомую песнь своей листвой; и травы, устилающие их мощные вековые стволы густым зелёным покровом. И даже крохотный комарик, по своему извечному обыкновению севший на шею, – которого Сатана тут же поспешила прихлопнуть.