другом конце города. Доктор уже почти забыл о своем страшном видении. Но когда сел в автобус, то его волосы
зашевелились от ужаса, потому что он увидел, что на перед-
ней площадке автобуса стоит одна из тех старушек. Он сразу ее узнал. На бабке был коротенький серый плащик, из-под
которого виднелись кривые тощие ножки в шерстяных чулках,
на голове – пестрая ситцевая косынка, в руке
она держала большую, туго набитую авоську. Другой рукой
старуха крепко держалась за поручень. Всем своим видом
она выражала спокойствие и полное безразличие к окружающему миру.
Доктор Шприц преодолел свой страх и подобрался поближе к старушке. Он заглянул ей в лицо. На первый
взгляд это была самая простая, широко распространенная старушечья физиономия, коричневая, морщинистая, с длинным заостренным носом и дряблым подбородком, но глаза казались не совсем обычными.
Они светились желтым недобрым светом и так и зыркали по
сторонам. Казалось, что они живут собственной жизнью, независимой от своей хозяйки.
Вдруг старуха заметила смотрящего на нее доктора. Ее сразу же словно подменили. Бесцветные губы ее разъехались до самых ушей, обнажив желтые неровные зубы. Скрипучим, дрожащим от ярости голосом, она прошипела:
– Чаво уставилси, старый козел! Скоро дырку на мне протрешь! Иди отседова, пока цел!
Она сошла на первой же остановке и затерялась в толпе.
– Ну и грубиянка! – подумал Демид Уколович. Он решил никому
не рассказывать о таинственных старушках, все равно никто
не поверит. После этого он каждый день видел этих таинственных бабок то в магазине, то в автобусе, то на улице среди прохожих
А одна из них даже поселилась в одном с ним подъезде, на последнем этаже. Причем хозяева той квартиры бесследно исчезли, словно их никогда и не было. А туда въехала одна из таинственных старух. Но не та, которая в сером плаще, а другая, из той же шайки.
На следующий день после заселения отвратительной
старухи, доктор собрал все свое мужество и отправился на
разведку. Он поднялся на последний этаж и постучался в
дверь. Никто не открыл. Тогда постучал еще раз, очень
громко. За дверью послышались быстрые, вовсе не старческие шаги. Дверь открылась. Фальшиво улыбаясь, Шприц вежливо поздоровался. Бабка почему-то и дома была в полном обмундировании – плаще, косынке и резиновых ботах.