–
Ты что, так долго?
–
А кто это был?
–
Не знаю, клеился ко мне вчера днем, я отшила…
В дверь забарабанили.
–
Он тебе ничего не сделал? – Шевляков судорожно одевался.
–
Нет. Уговаривал подружиться с ним.
Дверь тряслась от ударов ногой. Грузин начал кричать:
–
Открывай, сука! Хуже будет! Друзья придут – дверь вынесем!
–
У тебя телефон внутренний есть в номере?
–
Вон там.
–
Звони на вахту! Скажи: в дверь ломятся!
Ну вот. Теперь попал в свидетели скандала. На службу сообщат. Уехал из гарнизона, не отпросившись у начальства, а положено. Строгача не миновать. До жены дойдет. Ну и погулял!
Марина позвонила. Через минут пять раздался топот по коридору, стук прекратился. Из-за двери спросили:
–
У вас все нормально? Мы его забрали.
Марина посмотрела на Шевлякова. Тот кивком головы показал на дверь, чтобы ответила.
– Да, нормально.
–
Наша помощь нужна? Откроете?
Шевляков отрицающе замотал головой.
–
Нет, спасибо. Я уже спала и не одета.
–
Хорошо, если что, звоните, – шаги по коридору удалились.
Слава налил в большие фужеры коньяку грамм по 150.
–
Давай, а то протрезвел.
Выпили. Зажевали бутербродами с икрой.
–
Я пойду, пожалуй.
–
Куда ночью – то?
–
На автовокзал. Ты извини, но всю лирику сломало. Пока.
И Шевляков ушел. Пока шел по коридору к лифту пообещал обязательно в церкви свечку поставить за благополучный исход. Так в ходоки и не записался.
Комендант Затирыч
В Черниговском летном училище был одно время комендантом капитан (а потом и майор) Затирыч (фамилия немного изменена). В коменданты обычно назначают «насквозь деревянных» и исполнительных. Все четыре устава они знают назубок. Отличаются отсутствием юмора и садистским отношением к нижним чинам. Затирыч обладал крестьянским юмором возможно потому, что в военном училище никогда не учился. Был солдатом, сверхсрочником, закончил краткосрочные полугодовые курсы и получил младшего лейтенанта. На должностях типа «подай-принеси» дослужился до капитана и был назначен комендантом. Тут и проявился его талант.
Солдаты и курсанты боялись его до судорог и потери речи. Голосом он обладал визгливым, почти преходящим в ультразвук. Для охоты на нарушителей после обеда сидел в засаде где-нибудь в кустах возле курсантских казарм и отслеживал одиночек. Одиночный солдат или курсант должен был передвигаться по территории училища только бегом – видно, что по делу спешит. А если идет – отлынивает от самоподготовки или работ. Вот передвигается какой-нибудь курсантик в сторону буфета и вдруг слышит отраженный эхом от зданий оглушающий визг: