И огромный холл, и комнаты, разбегающиеся по обоим крылам дома, умопомрачительная люстра – все это было впечатляющим, но Соломатина отреагировала только на картины. Две, расположившиеся по сторонам от центральной лестницы, были огромными и изображали морские батальные сцены. Картины были старыми, это понимала даже Соломатина, совершенно не разбирающаяся в искусстве.
– Это настоящие? – шепотом спросила она у водителя, который провожал в комнату бабушки.
– А то! На аукционе покупали, так говорят, – тихо ответил он.
Бабушка Светы занимала маленькую комнатку на втором этаже. В этой комнате было точно так, как было в комнатах пожилой соседки по пятиэтажке, где Соломатина снимала квартиру. Шкаф-стенка с собраниями сочинений и остатками древней посуды, никакой значимости не имеющей, ракушка, когда-то привезенная с моря, и посеревший коралл оттуда же. А еще здесь было удобное кресло из советского гарнитура «Олеся». Под ногами, закрывая дорогой пол, лежал ковер ивановской фабрики. Соломатина слегка опешила.
– Да, представьте, все отвоевала с боем, когда переезжала к внучке. Я привыкла к этим вещам, – произнесла полная старуха. – Меня зовут Софья Петровна. А вы психолог Инна. Я все уже знаю, сейчас вам покажут вашу комнату, вы устраивайтесь, переодевайтесь. У нас здесь полно комаров, как ни стараются обрабатывать дом и участок. И мы с вами пойдем пить чай в беседку.
– А как же Света? – улыбнулась Инна.
– А ее привезут вечером. Она сейчас верховой езде учится. Папа ей лошадку подарил.
– Так рано? Она же маленькая еще!
– К спортивной и светской жизни приучают с младых ногтей, – закатила глаза Софья Петровна. – У меня-то свое мнение на сей счет.
– Какое же? – Соломатиной важно было узнать точку зрения домашних на воспитание девочки.
– Нужно учить читать, писать, плавать. Потом занятия рисованием и музыкой.
– Грамотно, – согласилась Инна, – первые три позиции – основа гармоничного развития. Остальное, можно сказать, вторично. Но родители порой считают иначе. Но мы не будем спорить с ними. Мы постараемся смягчить удар родительских амбиций по ребенку.
– Это вы хорошо сказали. Родительские амбиции бьют по детям, – вздохнула Софья Петровна.
Через час они сидели в беседке, пили чай и беседовали. Пожилая женщина нравилась Соломатиной. В рассуждениях отсутствовала возрастная нетерпимость, не было родственных сплетен и явно чувствовалось доверие к тому, что будет делать Инна.