– У меня мочевой пузырь больной, – продолжал подливать масла в огонь Кася. Даже у Димки появилось желание сбегать по малому. Он уже не сомневался, что Касе по-настоящему приспичило. Весь автобус очнулся от спячки и загудел, как пчелиный улей.
– Ты в натуре, тему просекай! Потом жалеть будешь, – уже вникнув в происходящее, пригрозил Пашка, делая вызывающие жесты руками. В этот момент автобус резко затормозил, и водила нехотя стал вылезать из своего места, прихватив небольшую монтировку:
– Я сейчас вам покажу мочевой пузырь. Я покажу вам тему, выродки!
Этого и добивался Кася. Быстро вытащив с нижней ступеньки деревянную заглушку, он ловко открыл заднюю дверь и подпер ногой:
– Остап, Пахан. Сваливаем! Демьян, давай быстрее! Ты что, хочешь по рогам схлопотать?
Пока разъяренный водитель пробирался через плотные ряды сумок и чемоданов, ребят уже сдуло ветром через заднюю дверь.
– Ну, сволочи! Ну, сукины дети! Попадетесь вы мне на обратной дороге!
Водитель разорялся на полную, нисколько стесняясь в крепких выражениях, однако, выйдя из автобуса дальше двери не пошёл. Заметив у Пашки в руке увесистый придорожный камень, он стал делать вид, что проверяет исправность лобовых дворников. Сам Пашка выглядел солидно, не многим уступая шофёру в росте. Он уже прицелился в заднее стекло, но Остап вовремя перехватил руку.
–Пашок кончай смуту нагонять. Проехали.
– Да мне наплевать на его стекла! Его же по-человечески попросили остановить. Ну что ты вылупился? Ну, давай! Чё! Зассал? Думал шпана, так и в храбряки перед бабками полез, – понесло Пашку.
Оглядевшись по сторонам, водитель грязно выругался и, помахав для острастки монтировкой, скрылся в автобусе. Машина взревела, зачихала и, выплюнув сноп вонючего дыма, поползла в длинный подъём.
В одно мгновенье приступы поноса и недержания мочи сменились истерическим смехом.
– Ну ты, Кася, клоун! Я чуть сам не обмочился.
– И мне приспичило, – кивая головой присоединился Андрей.
– Вам смешно, а я действительно на горшок хочу. Всю дорогу терпел.
Подобрав штаны, Кася поплелся к мосту.
– Ну, ты даешь! Тебе в цирке надо работать.
– Я дрессировке не поддаюсь, я свободный зверь. Кстати, Пахан, мы почти на месте, считай что дома. Осваиваетесь пока, я не долго.
Вскоре Кася, довольный, вылез из-под моста, сияющий, с уже вымытой физиономией.