Вот только распорядиться наследством Ульяна еще не могла. Душеприказчик объяснил, что по условию завещания все богатства считаются ее приданным, и управлять деньгами, крепостными, а также продавать что-то из недвижимого имущества, Ульяна сможет, только выйдя замуж.
Ольга Леонидовна хоть сейчас свадьбу сыграла бы. И жениха присмотрела – сына Жоржа. Ульяне пришлось проявить характер. Ссориться с Ольгой Леонидовной она не хотела, поэтому объявила, что год после смерти отца в трауре будет пребывать. Против этого Ольга Леонидовна ничего возразить не смогла.
И уехать от московской суеты в саратовское имение отца Ульяна придумала. Для того и понадобился новый управляющий. Старого, прослужившего князю всю жизнь Петра Фомича, Ольга Леонидовна отпускать не хотела. Но Петр Фомич внука своего порекомендовал, Егора. По распоряжению князя учился он в университете, а дед клялся-божился, что лично готовил внука в преемники. Вот и порешили, что для начала, для практики, Егорка дела в саратовском имении наладит.
- Не нужен мне там никто, - упиралась Ульяна. – Я молиться буду, а не гостей принимать.
- Много ты понимаешь! – возражала Ольга Леонидовна. – Домом управлять надобно, за прислугой – глаз да глаз. Да там сад еще, хозяйство. Небось, запустили все. Кто управлять будет? Ты, что ль? Да они тебя сожрут, не подавятся. Даром что… княжна.
Ульяне пришлось согласиться, хоть она и понимала, что Егор этот будет соглядатаем, шпионом Ольги Леонидовны. Потому как она в саратовскую глушь отправляться не собиралась. Зато доверяла Петру Фомичу, следовательно, и его внуку.
Вот Ульяна и ждала, когда этот внук прибудет из Санкт-Петербурга, где штаны протирал на студенческой скамье. Еще в попутчицы Ульяне Ольга Леонидовна снарядила старую тетку Марфу, троюродную сестру князя. Ибо негоже девице дворянского происхождения одной путешествовать, да в поместье жить.
Одним соглядатаем больше, одним меньше…
Главное, Егор, наконец, объявился!
Так как Ульяну весьма интересовало, отчего его нашли без памяти, она не спешила покидать столовую. Благо Василий Леонидович любил покушать, отчего завтрак его длился чуть ли ни до обеда. Толстый, грузный, он с трудом передвигался по дому, редко выезжал в свет, предоставив Жоржу сопровождать его жену и дочерей на всякого рода балы и променады.