Анжелика задохнулась. Боль была ожидаемой. Сначала всегда бывала боль, но она хорошо знала, что ей нельзя поддаваться. Нужно тут же расслабить тело, заставить себя поверить, что следом придёт удовольствие.
Фридрих никогда не давал ей времени на это, и тем сильнее Анжелика удивилась, когда обнаружила, что незнакомец замедлил движения и ждёт, пристально вглядываясь в малейшие изменения её лица.
- Не трать время попусту, - Анжелика попыталась улыбнуться. – Можем не успеть до утра.
- А что, - Мартин толкнулся вперёд, вырывая из горла девушки новый вздох. – Будет утром?
- Утром, - Анжелика впилась пальцами в его плечи, почти надеясь, что оставит на этом слишком идеальном теле свои собственнические следы. – Утром ты уйдёшь. И мы. Не встретимся. Больше. Никогда.
Мартин толчок за толчком выбивал из горла Анжелики горькие слова. Пока не понял, что не может и не хочет больше слушать их. Не здесь и не сейчас, когда болезненное удовольствие огнём растекалось по их телам. Он наклонился, снова поймал губы случайной любовницы поцелуем и заставил замолчать. Теперь он двигался резко, порывисто и почти зло.
Рука его скользнула на грудь девушки, поддела затвердевший сосок.
Анжелика застонала ему в рот, попыталась проникнуть глубже своим языком, и тут же получила в отместку болезненный укус.
- Погладь меня… Ещё… - выдохнула она, с трудом улучив мгновение и решившись оторваться от терзавших её губ.
- Любой твой каприз, - прошептал Мартин ей в губы и прикусил одну. Потянул на себя. Его рука спустилась ниже и принялась за пикантную ласку. Бёдра замерли. Продолжая касаться губ Анжелики своими, Мартин глядел ей в глаза и ждал, пока та не сдалась, и сама не насадилась на его плоть. Анжелика задвигалась навстречу, жалея лишь о том, что не может сейчас целиком перехватить контроль. Её пальцы скребли по спине Мартина, доставляя сладкую боль.
Потом Мартин вонзился особенно глубоко... и резко вышел.
Анжелика испустила расслабленный вздох, и тёплое семя брызнуло ей на живот.
Мартин отстранился. Несколько долгих мгновений глядел своей незнакомой любовнице в глаза. В голове отчётливо всплыла мысль, что он не знает даже имени. И что девчонка права – это первый и последний раз.
Он встал, не говоря ни слова накинул на себя брошенное на пол покрывало, и всё так же молча вышел во двор.